SHERWOOD-Таверна

SHERWOOD-таверна. Литературно-исторический форум

Объявление

Форум Шервуд-таверна приветствует вас!


Здесь собрались люди, которые выросли на сериале "Робин из Шервуда",
которые интересуются историей средневековья, литературой и искусством,
которые не боятся задавать неожиданные вопросы и искать ответы.


Здесь вы найдете сложившееся сообщество с многолетними традициями, массу информации по сериалу "Робин из Шервуда", а также по другим фильмам робингудовской и исторической тематики, статьи и дискуссии по истории и искусству, ну и просто хорошую компанию.


Робин из Шервуда: Информация о сериале


Робин Гуд 2006


История Средних веков


Страноведение


Музыка и кино


Литература

Джордж Мартин, "Песнь Льда и Огня"


А ещё?

Остальные плюшки — после регистрации!

 

При копировании и цитировании материалов форума ссылка на источник обязательна.

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » SHERWOOD-таверна. Литературно-исторический форум » Крестовые походы » Крестовый поход детей 1212


Крестовый поход детей 1212

Сообщений 1 страница 4 из 4

1

КРЕСТОВЫЙ ПОХОД ДЕТЕЙ

http://s19.radikal.ru/i192/1006/13/c119c58b6d6f.jpg

Крестовый поход детей — принятое в историографии название народного движения 1212 года, достаточно быстро обросшего легендами.
Эту страшную страницу истории некоторые ученые склонны считать вымыслом. Но о них повествуют некоторые летописцы XIII в., составлявшие свои хроники независимо друг от друга.

О детских походах упоминают (иногда кратко, одной–двумя строчками, иногда отводя их описанию полстранички) свыше 50 средневековых авторов; из них только более 20 заслуживают доверия, поскольку они либо собственными глазами видели юных крестоносцев, либо, опираясь на рассказы очевидцев, вели свои записи в годы, близкие к событиям 1212 года. Да и сведения этих авторов очень отрывочны.
Вот, например, одно из упоминаний о крестовом походе детей в немецкой хронике(источник хроники не приведён):

    «Случилось то сразу после Пасхи. Еще не дождались мы Троицы, как тысячи отроков тронулись в путь, покидая кров свой. Иные из них едва на свет появились и минул им только шестой год. Другим же впору было выбирать себе невесту, они же выбрали подвиг и славу во Христе. Заботы, им порученные, они позабыли.
Те оставляли плуг, коим недавно взрывали землю; те выпускали из рук тачку, их тяготившую; те покидали овец, рядом с которыми сражались против волков, и думали о других супостатах, магометанской ересью сильных… Родители, братья и сестры, друзья упорно уговаривали их, но твердость подвижников была неколебима.
Возложив на себя крест и сплотившись под свои знамёна, они двинулись на Иерусалим… Весь мир называл их безумцами, но они шли вперед»
(Жорж Дюби «Европа в Средние Века». Смоленск; «Полиграмма», 1994г.)

http://s61.radikal.ru/i171/1006/f4/2964c73b5f8c.jpg

Самое детальное повествование о детских крестовых походах содержаться в хронике цистерцианского монаха Альбрика де Труафонтэн (аббатство Шалона на Марне), но это-то повествование, как выяснено учеными, является и наименее достоверным.

Сколько-нибудь связное освещение фактическая история детских крестовых походов получила только в произведениях, написанных 40–50 лет спустя после описываемых в них событий, – в компилятивном сочинении французского монаха–доминиканца Винцента из Бовэ «Историческое зерцало», в «Большой хронике» английского монаха из Сент-Олбанса Матвея Парижского и в некоторых других, где исторические факты, однако, почти целиком растворяются в авторской фантазии
( Заборов М.А. «Крестоносцы на Востоке». М., Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1980г.)

http://s006.radikal.ru/i213/1006/7e/ffd73a9e937f.jpg

Религиозные авторы последующих веков по понятным причинам обходили молчанием страшный сюжет.
А просвещенные светские писатели, даже самые злоязычные и беспощадные, считали, по-видимому, напоминание о бессмысленной гибели почти ста тысяч детей "ударом ниже пояса", недостойным приемом в полемике с церковниками.
Маститые же историки видели в нелепом предприятии детей лишь очевидную бесспорную глупость, на исследование которой нецелесообразно затрачивать умственный потенциал. И потому детскому крестовому походу уделяются в солидных исторических исследованиях, посвященных крестоносцам, в лучшем случае считанные страницы между описаниями четвертого (1202–1204) и пятого (1217–1221) крестовых походов.

http://s04.radikal.ru/i177/1006/6f/399c11d66779.jpg

Единственным основательным исследованием детского крестового похода остается книга Джорджа Забриски Грея, изданная в 1870 г. и переизданная сто лет спустя.
Американский католический священник польского происхождения был безмерно удивлен почти полным забвением столь значительного события. Это и подвигло Грея на создание его первой и последней книги, для написания которой пришлось буквально по крохам собирать сведения о крестовом походе детей, рассеянные в хрониках XIII в. Грей грешил лирическими отступлениями, многословием и излишней для историка сентиментальностью.
Но прошло вот уже более ста лет, а книга писателя–дилетанта по-прежнему вне конкуренции.
Достойного соперника и опровергателя ее не нашлось. Не по нехватке талантов, а по недостатку рвения.
А между тем наш век бросил страшный отсвет на ту давнюю трагедию. Нет, новые средневековые документы о детском крестовом походе не обнаружены, но сегодня он видится нам другим, увы, уже менее исключительным
(В. Задорожный «Игра, ставшая трагедией». «Атеистические чтения». М., Издательство политической литературы, 1990г., № 20.)
http://www.krotov.info/history/12/misho/deti.html

+5

2

Так что же произошло знойным засушливым летом 1212 г.?

Юный проповедник крестового похода детей – Стефан из Клуа

В 1200 г. (а может, в следующем) неподалеку от Орлеана в деревушке Клуа (а может, в другом месте) родился крестьянский мальчик по имени Стефан (а может, Этьенн). Это слишком похоже на зачин сказки, но это только воспроизведение небрежности тогдашних хронистов и разнобой в их рассказах о детском крестовом походе. Впрочем, сказочный зачин вполне уместен для рассказа о сказочной судьбе.(В. Задорожный «Игра, ставшая трагедией». «Атеистические чтения». М., Издательство политической литературы)
Вот о чем рассказывают хроники.

http://s003.radikal.ru/i202/1006/8d/4bb7c6610596.jpg

Как все крестьянские дети, Стефан с малых лет помогал родителям – пас скот. От сверстников он отличался только чуть большей набожностью: Стефан чаще других бывал в церкви, горше других плакал от переполнявших его чувств во время литургий и крестных ходов. Сызмала его потрясал апрельский "ход черных крестов" – торжественная процессия в день святого Марка, участники которой несли обвитые черной холстиной кресты. В этот день возносили молитвы за воинов, полегших в святой земле, за мучимых в мусульманском рабстве. И мальчик воспламенялся вместе с толпой, яростно клявшей неверных.
Не раз сеченная спина не позволяла глазам Стефана отвлекаться от стада. Зато мысленно он постоянно находился за морем, в святой земле.

В один из теплых майских дней 1212 г. он повстречался с монахом–пилигримом, идущим из Палестины и попросившим подаяния.

http://s51.radikal.ru/i133/1006/b2/dd0ac6ec5143.jpg

Монах принял поданый кусок хлеба и стал рассказывать о заморских чудесах и подвигах. Стефан зачарованно слушал.
Вдруг монах прервал свой рассказ, а потом неожиданно обронил, что он Иисус Христос.

Все дальнейшее было как во сне (или же сном мальчика была эта встреча). Монах–Христос велел мальчику стать во главе небывалого крестового похода – детского, ибо "от уст младенцев исходит сила на врага".
Нет нужды ни в мечах, ни в доспехах – для покорения мусульман, будет достаточно безгрешности детей и божьего слова в их устах.
Затем онемевший Стефан принял из рук монаха свиток – письмо к королю Франции. После чего монах быстро ушел прочь (растворился в воздухе?).

Стефан не мог более оставаться пастухом. Всевышний призвал его на подвиг. Запыхавшись, мальчик примчался домой и десятки раз пересказывал случившееся с ним родителям и соседям, которые тщетно вглядывались (ибо были неграмотными) в слова загадочного свитка. Ни насмешки, ни подзатыльники не охладили рвения Стефана. Назавтра он собрал котомку, взял посох и направился в Сен–Дени – в аббатство святого Дениса, патрона Франции. Мальчик верно рассудил, что собирать добровольцев для детского похода надо в месте наибольшего стечения паломников.

И вот – раннее утро. Щуплый мальчик с котомкой и посохом на пустынной дороге. И никто не предвидел трагического будущего.
Один из хронистов свидетельствует "по совести и по истине", что Стефан был "рано возмужавшим негодяем и гнездилищем всех пороков".
Но эти строки были написаны спустя тридцать лет после печального финала безумной затеи, когда задним числом стали искать козла отпущения. Ведь имей Стефан дурную репутацию в Клуа, мнимый Христос не выбрал бы его на роль святого.
Вряд ли стоит называть Стефана и юродивым, как это делают советские исследователи.
Он мог быть просто экзальтированным доверчивым мальчиком, сметливым и речистым(В. Задорожный «Игра, ставшая трагедией». «Атеистические чтения». М., Издательство политической литературы, 1990г.)

По пути Стефан задерживался в городах и деревеньках, где своими речами собирал десятки и сотни людей.
От многочисленных повторов он перестал робеть и путаться в словах. В Сен–Дени пришел уже опытный маленький оратор.
Аббатство, расположенное в девяти километрах от Парижа, притягивало многотысячные толпы паломников.
Стефана там приняли отлично: святость места располагала к ожиданию чуда – и вот оно: ребенок–златоуст.
Пастушонок бойко пересказывал все, что слышал от пилигримов, ловко вышибал слезу у толп, которые и пришли–то за тем, чтобы умиляться и плакать! "Спаси, господи, страждующих в плену!" Стефан указывал на мощи святого Денисия, хранимые среди злата и драгоценных каменьев, чтимые толпами христиан. А затем вопрошал: такова ли судьба гроба самого господа, вседневно оскверняемого неверными?

Стефан проповедовал перед взрослыми. Но в толпе были сотни детей, которых тогда частенько брали с собой старшие, направляясь к святым местам.
С горячей верой слушали нового чудотворца дети. Он взывал к их тайным мечтам: о ратных подвигах, о путешествиях, о славе, о служении господу, о свободе от родительской опеки. А как это льстило честолюбию подростков! Ведь господь избрал своим орудием не грешных и алчных взрослых, а их – детей!

http://i014.radikal.ru/1006/85/1f640b9f645c.jpg

Паломники расходились по городам и весям Франции. Взрослые очень скоро забыли о Стефане.
Зато дети взахлеб рассказывали всюду о ровеснике – чудотворце и ораторе, поражая воображение соседских детей и давая друг другу страшные клятвы помочь Стефану. И вот уже игры в рыцарей и оруженосцев заброшены, французские ребятишки начали опасную игру в христово воинство. Дети Бретани, Нормандии и Аквитании, Оверни и Гаскони, пока взрослые всех этих областей ссорились и воевали друг с другом, стали объединяться вокруг идеи, выше и чище которой не было в XIII в.

http://s50.radikal.ru/i129/1006/69/53d8b8aa7748.jpg

Как только Стефан объявил местом сбора Вандом, туда стали сходиться сотни подростков.
С ними были немногочисленные взрослые: монахи и священники, городская и деревенская беднота, присоединившаяся к детям "не для Иисуса, а ради хлеба куса".Были с детьми и старцы, впавшие во второе детство.

Но куда же смотрели власти и, главное, родители?
Все ждали, что дети «перебесятся» и успокоятся.
А простой народ верил, что божья воля позволит детям без оружия и кровопролития обратить мусульман в христиан и, таким образом, освободить из рук неверных "Гроб Господень".

К тому же папа заявил громогласно: "Эти дети служат укором нам, взрослым: пока мы спим, они с радостью выступают за святую землю". Иннокентий III все еще надеялся с помощью детей разбудить энтузиазм взрослых.
Из далекого Рима он не мог видеть исступленных ребячьих лиц и, вероятно, не сознавал, что уже утратил контроль над ситуацией и не может остановить детский поход. Охвативший детей массовый психоз, искусно подогреваемый церковниками, теперь уже невозможно было сдержать.

http://s39.radikal.ru/i083/1006/e6/7c5ee9062b67.jpg

Когда отряды с пением, знаменами, крестами бодро и торжественно проходили через города и деревни, направляясь в Вандом, только замки и крепкие дубовые двери могли удержать сына или дочь дома. Восторженные толпы зевак бурно приветствовали отряды детворы, чем еще больше подогревали ее энтузиазм и честолюбие.Словно чума прошлась по стране, унося десятки тысяч детей.
Наконец некоторые священники поняли всю опасность данной затеи. Они стали останавливать отряды, где могли – уговаривали детей разойтись по домам, уверяли, что мысль о детском походе – это происки дьявола. Но ребята были непреклонны, тем более что во всех крупных городах их встречали и благословляли папские эмиссары. А разумных священников немедленно объявляли вероотступниками. Суеверие толпы, энтузиазм детей и козни папской курии победили здравый смысл. И многие из этих священников–"вероотступников" сознательно отправились вместе с обреченными на неминуемую гибель детьми.

http://s43.radikal.ru/i101/1006/07/a45c2fc18926.jpg
http://www.krotov.info/history/12/misho/deti.html

+7

3

http://i002.radikal.ru/1011/d8/c14718cd7a12.jpg

Это была не просто эпидемия — это оказалась настоящая пандемия. И вскоре весть о героическом мальчике-златоусте прочно обосновалась и на берегах Рейна. Закона парности событий во времена Средневековья никто не отменял — в Германии тут же объявился собственный Стефан (Этьен).
Правда, звали его Николас. Хронисты оказались к нему не более почтительны, чем к его французскому единомышленнику, — они дружно рассказывают о том, что «пророком» его сделал родной отец, называя последнего «пройдошливым дурнем».
Судя по всему, именно родитель явился автором незатейливого, но вполне успешного сценария, по которому развивалась карьера Николаса, — видение Креста, наставления Всевышнего, исцеления несчастных…
И вот уже толпа жадно внимает юному оратору, трибуной для которого служили то большие придорожные камни, то бочки посреди площадей. «Пройдем по морю, как посуху. Обратим неверных словом Божьим, да приимут они святой закон Христа!»
У собора установили драгоценную раку для пожертвований. Тысячи паломников спешили в Кельн, это священное место, где хранились мощи «Трех королей Востока» — волхвов, принесших дары младенцу-Христу. Когда-то их отбил у миланцев Фридрих I Барбаросса…

И вот уже немецкие дети маршируют в унисон со своими французскими ровесниками.
Правда, Фридрих II, в отличие от Филиппа-Августа, от роли продюсера отказался: страну сотрясают смуты, а тут еще эти неразумные отпрыски взялись мутить воду!.. Решительно запретить!..

Реконстр. Германия

http://s46.radikal.ru/i111/1011/cc/715843b82725.jpg

Однако запретный плод, как известно, сладок. И дети продолжали стекаться в Кельн.
Не то чтобы все происходило в обстановке строжайшей секретности — попробуйте утаить от всевидящего взора императора тысячи ребят, большинству из которых и ночевать-то приходилось прямо в полях вокруг города! Но ореол тайны все же витал в воздухе.
Юные германцы жаждали не только освобождения Святой земли — но и мести за тех, кто пал в кровавых походах.
Как планировалось свершить эту месть без оружия — на этот вопрос не смог бы ответить даже сам папа римский, в отличие от императора, поддерживавший рвение своих юных чад… А их собралось не менее 20 тысяч, среди которых было куда больше отпрысков благородных фамилий, чем в отрядах Стефана(Этьена) из Франции.
На то она и Германия — воевать здесь любили и умели с детства, а баронов в стране было «несть числа».
Да и майорат, при котором наследство целиком и полностью доставалось старшему сыну, буквально толкал младших в поход в надежде на улучшение судьбы. Именно поэтому в армии Николаса можно было редко встретить бойца старше 12 — а добрую треть и вовсе составляли 7-летние малыши. Пройдет всего пара дней, и они начнут уставать, а потом отставать — и навсегда оставаться в придорожных селениях. А те, кто все же продолжит путь, десятками перемрут от голода и болезней…

Но сейчас труба зовет их в поход.

http://i037.radikal.ru/1011/d5/cba7193d8a43.gif

«Кельнцы высыпали на городские стены, — так описывает это июньское утро Константин Купченко. — Тысячи одинаково одетых детей выстроены колоннами в поле. Над серым морем колышатся деревянные кресты, знамена, вымпелы.
Сотни взрослых — кто в сутанах, кто в лохмотьях — кажутся пленниками детского воинства.
Николас, командиры отрядов, часть детей из знатных родов поедут в повозках, окруженных оруженосцами. Но многие малолетние аристократы с котомками и посохами стоят бок о бок с последними из своих холопов.

Отрыдали и отпрощались матери детей из отдаленных городов и селений.
Пришел черед прощаться и рыдать кельнским матерям — их дети составляют едва ли не половину участников похода.

…Дети затянули гимн во славу Христа собственного сочинения, увы, не сохраненный для нас историей. Строй шевельнулся, дрогнул — и двинулся вперед под восторженные клики толпы, причитания матерей и ропот здравомыслящих людей.

Проходит час — и детское воинство скрывается за холмами. Только тысячеголосое пение еще доносится издалека.
Кельнцы расходятся — гордые: они вот снарядили своих детей в путь, а франки еще копаются!..

Неподалеку от Кельна воинство Николаса разбилось на две огромные колонны.
Одну возглавил Николас, другую — мальчик, чьего имени хроники не сберегли.
Колонна Николаса двигалась на юг коротким путем: по Лотарингии вдоль Рейна, по западу Швабии и через французскую Бургундию. Вторая колонна добиралась до Средиземного моря по длинному маршруту — через Франконию и Швабию.
Тем и другим путь в Италию заграждали Альпы. Разумнее было бы идти равниной в Марсель, но туда намеревались направиться французские дети, да и Италия казалась ближе к Палестине, чем бургундский Марсель.

Отряды растянулись на многие километры. Оба маршрута пролегали через полудикие края. Тамошний люд, немногочисленный даже по тем временам, жался к немногим крепостям. Дикие звери выходили на дороги из лесов. Чащи кишели разбойниками. Дети десятками тонули при переправах через речки. В таких условиях целые группы убегали обратно домой.
Но ряды детского „воинства“ тут же восполнялись ребятами из придорожных селений.

http://i037.radikal.ru/1011/d5/cba7193d8a43.gif

Слава опережала участников похода. Но не во всех городах их кормили и оставляли ночевать хотя бы даже на улицах.
Порой гнали прочь, справедливо оберегая своих детей от „заразы“. Ребятам случалось оставаться без подаяния и день, и два.
Съестное из котомок слабых быстро перекочевывало в желудки тех, кто посильнее и постарше.
Воровство в отрядах процветало. Дисциплина в отрядах изо дня в день падала.

В путь отправлялись рано утром. В самую жару делали привал в тени деревьев. Пока шли — пели немудрящие гимны вроде этого, чудом сохранившегося: „Прекрасны поля, еще прекраснее леса, одетые в летний наряд. Но Христос прекраснее, Христос чище, и натруженные сердца поют ему хвалу“.

Помните ли вы знаменитую картину Василия Сурикова «Переход Суворова через Альпы»?
Десятки солдат с выражением ужаса на лицах скользят вниз по заснеженному отвесному склону, под которым — бездна, готовая стать для героев полотна огромной братской могилой… За несколько веков до суворовских «орлов» такой же страшный переход совершили германские дети. Только, в отличие от «бравых ребятушек», у них вообще не было ни теплой одежды, ни еды.

Лишь каждый третий, поднявшийся в горы, спустился в долину.
Италия встретила детей благоуханием цветов, буйством зелени, теплым сиянием солнца и — лютой ненавистью.
Ведь через Альпы перешли «германские змееныши», дети тех, кто вместе с Фридрихом Барбароссой заставлял эту благословенную землю корчиться от боли… Незваных гостей здесь готовы были не приласкать и накормить — а побить камнями, как приблудных щенков. Милостыню подавали редко, питались лишь тем, что удастся стянуть в чьем-нибудь саду.
До Генуи дошли лишь три-четыре тысячи детей.

http://i037.radikal.ru/1011/d5/cba7193d8a43.gif

«…И вот в разгар полуденного зноя они увидели внизу море.
Справа, окаймленная холмами и отрогами гор, в широкой долине лежала Генуя, нежась в солнечном сиянии.
…Перед ними вырос один из богатейших и наиболее влиятельных торговых центров Европы, который в 1212 году превосходил своим могуществом и усиливавшуюся Венецию, и древнюю Пизу. Город контрастов: величественные соборы соседствовали здесь с грязными харчевнями, дворцы — с трущобами, свалками, навозными кучами, и все это рядом! 
На улицах Генуи можно было повстречать выходцев из разных стран: датчан и арабов, славян и греков, ирландцев, болгар, сирийцев. Попадались там крестоносцы, отставшие от своего войска, разорившиеся торговцы и зажиточные купцы, толпы попрошаек и бродяг. Средоточие тайн, заговоров, убийств — и одновременно сокровищница произведений искусства, доставленных сюда из всех известных в ту пору частей света. Исполин, купавшийся в роскоши и плодивший бедность. Мощная крепость, ослабленная впоследствии раздорами собственных жителей.Город, которому суждено решить судьбу семи тысяч маленьких крестоносцев.

Позади домов открывалось  Средиземное море. Сверкающее, необозримое, оно блистало в жарких солнечных лучах, так что глазам было больно смотреть и терялось за линией горизонта.

Дети застыли в безмолвном восторге. Никто больше не смотрел на огромный город внизу — они не могли оторвать взоров от моря, великолепного, лазурного и устрашающего моря. Пожалуй, никому из них не доводилось еще в своей жизни видеть моря, они не представляли себе, как оно выглядит. Действительность превзошла все ожидания.

Дети, открыв рты, воззрились на безграничную водную гладь. Еще немного, они спустятся к берегу, Николас возденет руки — и морская пучина расступится… Правда, теперь, когда они своими глазами увидели море, терявшееся где-то в необозримой дали, неясные сомнения закрались в душу. Неужели безбрежное море и впрямь отступит перед ними?

Волнами обтекая скалистые уступы, колонна детей спустилась к пустынному побережью. На отмели, затененной кронами сосен, вырос походный лагерь. Некоторые ребята попытались проникнуть в город, но по пути были остановлены стражей и отправлены восвояси. Генуэзцы твердо вознамерились не подпускать близко крестоносцев.

Впрочем, те не особенно огорчались. С вожделением всматривались они в морскую даль: там, за горизонтом, ждет их Иерусалим, белоснежное чудо, созданное детской фантазией…»
(Теа Бекман)

Отцы свободного города не отказали детям в их скромной просьбе — переночевать на улицах Генуи. Им даже разрешили остаться на неделю, а тем, кто пожелает, и навсегда: получить столько дармовой рабочей силы разом — редкая удача.
Однако юным крестоносцам сама мысль об этом показалась нелепой. Ведь назавтра их ожидал долгий путь сквозь море…

Утром  армия выстроилась на берегу.

«Николас воздел руки:

— Молю тебя, Господи, сделай так, чтобы море отступило перед святым воинством, призванным освободить Иерусалим!

Тишина. Семь тысяч зрителей замерли, боясь вздохнуть. В простых, бесхитростных словах Николаса звучит неподдельная вера, которой проникнут весь облик предводителя крестоносцев, и эта вера завораживала ребят.

Между тем на море ничего не происходило, все та же даль, без конца и начала.

— Расступись, непокорная стихия, расступись перед Божьим воинством и дай нам пройти. Господь желает этого!

Лазурная ширь, безбрежная, почти неподвижная, простиралась до самого горизонта, солнечные блики все так же скользили по волнам.
Николас рывком обернулся и воскликнул:
— Молитесь! Молитесь же!

Некоторые ребята попытались было опуститься на колени, но их со всех сторон зажимала толпа, остальные продолжали стоять неподвижно, даже не подумав молитвенно сложить руки и возвести глаза к небесам. В суровом молчании взирали они на своего предводителя.
— Молитесь! — звенел его отчаянный крик.

…Море не послушалось его, не снизошло к его мольбам и по-прежнему тихо плескалось у его ног. Море смеялось над ним…»

Так увидела происходящее глазами своего героя Теа Бекман. Что ж — скупые сообщения хронистов дают самый широкий простор писательской фантазии. В том же, что произошло с детьми дальше, гораздо больше суровой прозы, нежели героической романтики.
Когда истек недельный срок, каждый из них сам решил, что делать дальше.
Кое-кто остался, воспользовавшись предложением генуэзских властей. Судя по всему, среди них был и Николас — в летописях есть лишь туманное упоминание о том, что он выжил и в 1219 году сражался при Дамьетте в Египте.

Но большинство двинулось дальше, в поисках того заветного места, где море, наконец, соизволит расступиться.
Сердобольные пизанцы, издавна соперничавшие с жителями Генуи, ласково встретили детей.
В какой-то степени они даже сотворили то самое чудо, которого все так ждали, — оснастили два корабля и отправили часть детей в Святую землю. Кое-кто из хронистов вскользь говорит о том, что они благополучно достигли берега, но ни о каких победоносных встречах юных рыцарей с неверными сведений нет.

реконстр. Германия

http://s012.radikal.ru/i319/1011/e6/3de76a7fd6d7.jpg

…Увидеть Палестину довелось и французским ребятишкам из армии Этьена. Они вышли в поход, когда германские дети уже терпели адовы муки в горах. Их маршрут был куда проще: Тур, Лион, Марсель — за месяц преодолели 500 км.
Они достигли побережья Средиземного моря почти без потерь — но разочарование от встречи с ним оказалось неменьшим.
Их отчаяние тронуло богатейших купцов города. Летопись сохранила их имена — Гуго Ферреус и Уильям Поркус.
Хронист описывает, как к детскому лагерю подъехали два богато одетых всадника:
— О, вождь святого воинства! Мы тоже хотим послужить богоугодному делу! Возьми наши корабли, чтобы достичь желанной цели и выполнить свой обет…

Что оставалось мальчику? Разумеется, он согласился, тут же объяснив всем, что неверно понял знамение Божие — море не расступается перед ними, но покоряется им…

Увы, море оказалось куда менее приветливым, чем достопочтенные марсельцы. Из семи кораблей, на которых разместилось около пяти тысяч ребят, два попало в страшную бурю близ острова Святого Петра у юго-западной оконечности Сардинии.
Однако пять кораблей проскочили мимо скал. Куда унесли они несколько тысяч юных крестоносцев, никто не знал.
Собственно, никто об этом особенно и не думал. Даже матери не слишком-то печалились о своих канувших в Лету отпрысках — в те годы рождались и умирали легко, да и забот хватало.
Искать пропавших детей никому бы и в голову не пришло — тем более что на дворе шумели уже новые крестовые походы. Наконец-то был взят Иерусалим, и перед лицом этой радости все прошедшие потери казались тленом…

И вот, 20 лет спустя в Европе объявился таинственный монах.
Когда-то он отплыл из Марселя вместе с детьми — по счастливой случайности, на судне, которому все же удалось добраться до берега. Правда, оказалось оно не в Палестине, а в Алжире, где его тут же отконвоировали в порт.
Оказалось, что правоверные Ферреус и Поркус продали детей — точно так же, как был в свое время продан тот, кто вдохновил их на тяжкий поход. Что ж, купцы, они и в Африке купцы, и законы средневекового бизнеса были ненамного человечнее, чем в наши дни…

Часть детей тут же разобрали по богатым домам. Прочих отвезли на рынки Александрии.  Больше всех повезло нескольким сотням монахов и священников, сопровождавших ребят: их купил султан Сафадин, который был просвещенным правителем.
Христиане жили в его каирском дворце и коротали дни переводами латинских манускриптов на арабский. А вечерами давали уроки султану и его приближенным. Несмотря на то что за городскую стену выходить было строжайше запрещено, их жизнь мало напоминала рабство…

Иное дело — плененные дети.
«Несколько сотен маленьких рабов отправили в Багдад, — рассказывает Константин Купченко. — А попасть в Багдад можно было только через Палестину… Да, дети ступили-таки на „Святую землю“. Но в оковах или с веревками на шее.
Они видели величественные стены Иерусалима. Они прошли через Назарет, их босые ступни обжигали пески Галилеи… В Багдаде юных рабов распродали. Одна из хроник повествует, что багдадский халиф вздумал обратить их в ислам.
И хоть событие это описано по тогдашнему трафарету: их-де терзали, но ни один не предал родную веру, — рассказ мог быть правдивым. Мальчики, которые ради высокой цели прошли через столько страданий, вполне могли показать несгибаемую волю и умереть мучениками за веру. Таких было, согласно хроникам, 18. Халиф оставил свою затею и услал оставшихся в живых христианских фанатиков. В мусульманских землях малолетние крестоносцы умирали от болезней, от побоев или осваивались, учили язык, постепенно забывая родину и родных. Все они умерли в рабстве — из плена ни один не вернулся…»

http://s44.radikal.ru/i104/1011/ad/ae7187f20da4.jpg

Состарившиеся матери внимали монаху без трепета. За два десятка лет они и как выглядели их дети, забыли!
И зачем он появился, к чему бередит былое? Для чего им знать, что в неволе до сих пор томятся около тысячи бывших крестоносцев? Заморье далеко, а море не перейти посуху…

«…Всякое дело, начатое без должного испытания разумом и без опоры на мудрое обсуждение, никогда не приводит ни к чему благому» — так оценил итоги детского крестового похода безымянный хронист.
Смерть и рабство ожидали юных французов, печальная судьба была уготована и их немецким собратьям.
«И вот, когда эти безумные толпы вступили в земли Италии, они разбрелись в разные стороны и рассеялись по городам и весям, и многие из них попали в рабство к местным жителям. Некоторые, как говорят, добрались до моря и там, доверившись лукавым корабельщикам, дали увезти себя в другие заморские страны. Те же, кто продолжил поход, дойдя до Рима, обнаружили, что дальше идти им было невозможно, поскольку они не имели поддержки от каких-либо властей, и им пришлось наконец признать, что трата сил их была пустой и напрасной, хотя, впрочем, никто не мог снять с них обета совершить крестовый поход — от него были свободны лишь дети, не достигшие сознательного возраста, да старики, согбенные под тяжестью лет. Так, разочарованные и смущенные, пустились они в обратный путь. Привыкнув когда-то шагать из провинции в провинцию толпой, каждый в своей компании и не прекращая песнопений, они теперь возвращались в молчании, поодиночке, босоногие и голодные. Их подвергали всяческим унижениям, и не одна девушка была схвачена насильниками и лишена невинности».

http://i037.radikal.ru/1011/d5/cba7193d8a43.gif

Путь домой был ужасен. Собственно, в Германию отважились вернуться лишь немногие.
Большинство просто брело неведомо куда, сотнями падая от голода, становясь жертвами  рек и  зверей, замерзая в Альпах.
Те, кому удалось найти приют в итальянских семьях, могли почитать себя счастливцами. И все же некоторые отпрыски знатных семей осели в Италии — говорят, некоторые патрицианские роды ведут свое начало именно от тех германцев.
И все же их матерям повезло больше тех, кого милосердный архиепископ Бриндизи усадил на несколько утлых суденышек и отправил в Палестину. Но море в очередной раз отомстило детям, пытавшимся посягнуть на лавры Моисея. Корабли затонули, не успев скрыться за горизонтом.

А тела тех, кто потерпел крушение близ острова Святого Петра, выловили и погребли в братской могиле рыбаки.
Позже на этом месте воздвигли церковь Новых Непорочных Младенцев. Рядом поселились 12 монахов.
Три века сюда нескончаемым потоком шли на богомолье паломники, а потом церковь захирела.
Однако история, как известно, движется по спирали, и в начале XVIII века в монашеских кельях поселились те, кто бежал из мусульманского плена. Разбогатев на рыбной ловле и добыче кораллов, они выстроили на острове целый город. Но его 10 тысяч жителей и слыхом не слыхивали о том, что произошло здесь много лет назад. От церкви Новых Непорочных Младенцев остались к тому времени одни руины…

В качестве эпитафии на одном из обломков вполне можно было бы выбить слова сочиненной в те годы латинской эпиграммы:
«На берег дурацкий ведет ум ребятский».
(Е. Монусова. книга "История Крестовых походов")

+5

4

иннета написал(а):

Все они умерли в рабстве — из плена ни один не вернулся…»

Каждый раз, когда читаю про детские походы- ужасаюсь. О времена! О нравы...

+2


Вы здесь » SHERWOOD-таверна. Литературно-исторический форум » Крестовые походы » Крестовый поход детей 1212