Этимологию слова "дракар"  обычно возводят к древнескандинавскому Drage (дракон) и Kar (корабль). Иными словами, дракар – это корабль-дракон, или дракон-корабль – как угодно.
Как сказал о дракаре некий скандинавский поэт, "Рыжая  и ражая  рысь морская  рыскала". Также известно, что сами викинги любовно называли свои корабли "конём дороги китов" и многими другими поэтическими формулами (кенингами). Из рисунка явствует: да, и рысь, и конь, и дракон.
Более половины тысячелетия  держали Европу в страхе "рыцари открытого моря" викинги. Своей мобильностью и вездесущностью они обязаны дракарам – подлинным шедеврам судостроительного искусства. На этих кораблях викинги совершали далекие морские плавания. Ими открыты Исландия, южный берег Гренландии, задолго до Колумба побывали они в Северной Америке. Змеиные головы форштевней их кораблей видели жители Балтики, Средиземноморья  и Византии. Вместе с дружинами славян "обживали" они великий торговый путь "из варяг в греки".

Дракар Вильгельма Завоевателя (середина XI в.). Общий вид

Дракар Вильгельма Завоевателя. Вид спереди

Основным движителем дракара был рейковый парус, площадью 70 м2 и более, сшитый из отдельных вертикальных полотнищ, богато украшенный золотой тесьмой, рисунками гербов вождей или различными знаками и символами. Рея  поднималась вместе с парусом. Высокую мачту поддерживали идущие от нее к бортам ванты и к оконечностям судна – штаги. Борта защищались богато расписанными щитами воинов. Силуэт скандинавского судна является  единственным в своем роде.
Основой для  воссоздания  этого судна послужил рисунок со знаменитого ковра из Байе (Bayeux).

xlegio

Нава Венеции и Генуи
На смену византийским торговым пришли торговые суда городов-республик Италии. Время их расцвета  - с XII по XIV век. Все эти корабли имели общее название Нава. Они не имели весел, а только паруса. Проектировали и строили эти суда Венеция и Генуя, монополизировавшие в ту эпоху всю торговлю Европы со странами Леванта. Выполнение подобных задач требовало корабля нового типа, с большой прочностью и большой грузоподъемностью, потому что перевозить приходилось огромное количество товаров, пассажиров, лошадей, вооружения и провианта. По своей ширине и осадке эти суда напоминали римские торговые корабли с выпуклыми бортами, с глубокой осадкой и высоким надводным бортом. При осадке в 6 метров, от ватерлинии до борта оставалось еще 4 метра. Нос и корма, где размещались жилые помещения, поднимались над палубой на 3—4 метра. Были навы с тремя палубами. Такое судно имело 30 метров в длину, 12 метров в ширину и брало на борт 500 тонн груза. Именно они были главным средством всех перевозок во времена крестовых походов.
Навы оставались неповоротливыми, слишком массивными судами. Нередко бывало так, что при смене галса и брасоплении парусов всем пассажирам приходилось бросаться на противоположный борт, чтоб не дать судну перевернуться. Но ведь главной задачей этих кораблей была не скорость и не маневренность, а возможность перевозить как можно больше груза. Различались одномачтовые, двухмачтовые, трехмачтовые корабли этого типа. Поначалу все мачты несли латинские паруса на наклонных реях. Со временем, когда размеры кораблей стали возрастать, выяснилось, что латинского паруса для большого судна уже недостаточно. Тогда добавили еще и прямоугольные паруса. Навы раннего периода были оснащены румпелем, но когда венецианцы и генуэзцы увидели корабли из стран Северной Европы, которые везли своих крестоносцев в Палестину, то обратили внимание на форму руля и переняли ее. Корма у Навы очень высоко поднята и укреплена бимсом.

Треугольный латинский парус со съемным реем прекрасно подходит для этих целей. Но при всем своем удобстве он требует ежеминутного внимания. Недаром хозяевам рыболовных судов с латинскими парусами не всегда было легко найти матросов. Правда, помимо латинских в мире существовало еще много вариантов конструкций парусов.

Средневековая галера

Галера - военное весельное судно, прямой потомок дромона. Она появилась где-то около 1000-го года в торговых флотах итальянских городов-республик. Название галера происходит от названия рыбы галеос, которая имела форму шпаги (а у галеры был длинный бушприт, с острием, обшитым блестящей латунью...). В XII веке на галере было два яруса весел - это тоже традиция дромона. По каждому борту располагалось 21 весло. Но двухъярусные галеры в XIII веке сошли со сцены. Начиная с XII века гребцов рассаживали уже не по ярусам, а по рядам. Весло проходило в отверстие специальной боковой балки без уключин. Весла стали располагать не на равных расстояниях друг от друга, а группами, сначала по два весла в группе, потом - по три. На каждой скамейке размещалось по два или три гребца, посредине судна был помост для надзирателей. Галера, в которой группы составлялись из трех гребцов, называлась триерой и имела по каждому борту 40-44 весла. У ранних галер на корме оставались закругленные металлические острия, а в XIII веке вместо них стали ставить офицерскую каюту. Первые галеры были одномачтовые, но в XIII веке добавилась еще одна мачта, причем обе они несли огромный латинский парус. Реи этих парусов имели длину почти такую же, как вся галера. Но паруса считались вспомогательным средством передвижения, а главным были весла. Во время сражения паруса свертывали, а рею крепили к палубе цепью. До появления артиллерии главным оружием галеры был заостренный бушприт. Он мощным ударом вспарывал борта вражеских кораблей и ломал их весла. Отношение длины галеры к ее ширине составляло 6:1, так что если длина была 40 метров, то ширина — 6,5 метра, а осадка превышала 2 метра. Руль на ахтерштевене появился только на галерах XV века.

Источник

Сражение при Слейсе
24 Июня 1340 год

Битва при Слейсе - первое крупное морское сражение Столетней войны, победа в котором обеспечила англичанам и их союзникам полное превосходство на море.

В 1339 г. Эдуард III решился принять энергичные меры и приступил к вооружению флота. Весной 1340 года он провозгласил себя королем Франции и начал готовить большой поход для завоевания новых владений. Постоянного флота в то время еще не существовало, а потому корабли и экипажи были призваны на службу особой королевской прокламацией. Король на собственный счет снарядил несколько кораблей, а затем города, преимущественно приморские, должны были выставить значительные морские силы, которые ими были частью наняты, частью закуплены. Все судоходство в английских гаванях было приостановлено и все корабли свыше 100 тонн были призваны на королевскую службу; Западная Англия выставила 70 кораблей, «Пять портов» — 30, Северная Англия — 50. План короля заключался в том, чтобы при помощи этого флота переправить в союзную Фландрию, в гавань Слюйс, недалеко от Дамме, сильную армию и оттуда вторгнуться во Францию.
В те времена, вследствие обмеления Дамме, Слюйс сделался гаванью города Брюгге, который в XIV столетии был средоточием мировой торговли, (кроме Средиземного моря). Гавань эта была очень обширна и достаточно глубока для самых больших кораблей; весь грузовой оборот с Англией шел через Слюйс, почему Эдуард III был так сильно заинтересован в обладании им. Между тем, когда он 10 июня собирался отправиться туда с частью своего флота из Оруэлла (недалеко от Гарвича), он получил неожиданное известие, что французы предупредили его, и с большим флотом вошли в Слюйс.

Читать дальше

Английский флот
Жизнь Англии в средние века. Л.Ф.Зальцман. СПб., Евразия, 2009 г.

Первым человеком, которому удалось осознать значение морского могущества Британии, можно считать белга Караузия, авантюриста, который командовал римским флотом в Ла-Манше и в 287 г провозгласил себя императором.
Караузию удавалась сохранять за собой этот титул на протяжении восьми лет, пока он не был убит.

Миновало шесть столетии, и Альфред Великий решил сделать ставку на крупные военные суда и приказал построить несколько кораблей, в два раза превосходивших размерами пиратские суда датчан; мы прекрасно знаем, что затея этого короля не оправдала себя, потому что его корабли оказались слишком громоздки и неповоротливы, и всё же Альфред заслуживает уважения как человек, который понял, что иноземному вторжению нужна противостоять на море, и создал некое подобие национального флота.

Прошло еще шесть столетий, прежде чем вновь была предпринята серьезная попытка основать военный флот, и она оказалась настолько успешной, что с тех пор флот стал основной оборонительной силой Англии. В период между правлением Альфреда Великого и эпохой Генриха VII у Англии не было постоянного корпуса боевых кораблей.

Подобно тому как крестьяне призывались в фирд от плуга, а ремесленники от ткацкого станка, военный флот формировался из рыболовецких и купеческих судов. И если в средневековой Англии было немало людей, владевших землёй при условии несения воинской службы, людей, которые в раннем Средневековье составляли костяк войска, то была и небольшая группа городов, обязанных нести морскую службу на благо Англии, и они составляли ядро флота той эпохи. Это была группа городов, вошедших в историю под названием «пять портов».

Союз «Пяти портов» существовал уже в эпоху нормандского завоевания и, возможно, был обязан своим возникновением эрлу Годвину. Главой союза был Гастингс, кроме него в «Пять портов» входили Дувр, Сандвич, Хайт и Ромни, к которым вскоре присоединились «старинные города» Рай и Винчелси.

Первичным поводом для объединения этих городов Кента и Суссекса, могло послужить то, что их жители осенью обычно выходили на лов сельди к восточному побережью, в район устья реки Яр, где в месте ежегодной стоянки рыбаков возник город Ярмут. Нам известно, что при Вильгельме Завоевателе города, входившие в союз "Пяти портов", должны были снарядить шестьдесят кораблей, чтобы те несли службу в течение 15 дней. О том, насколько важной считалась эта служба, говорит то, что все горожане «Пяти портов» получили право именоваться «баронами», и хотя этот почётный титул не делал их пэрами королевства, он всё же возвышал их над прочими свободными жителями Англии; кроме того, города «Пяти портов» имели собственные суды и пользовались правом устанавливать собственные налоги.
Однако самым ярким примером того почтения, которым были окружены эти города, были так называемые придворные привилегии. Во время коронации государь шествовал из Вестминстерского дворца в Вестминстерское аббатство и обратно под балдахином, который несли бароны «Пяти портов», затем во время торжественного обеда по случаю коронации они занимали место за столом для почетных гостей по правую руку от короля, и сверх того им было позволена оставлять себе серебряные перекладины и шелковое покрывала церемониального балдахина Стоит отметить, что все эти привилегии оставались в силе вплоть до эпохи Георга IV, и если предположить, что когда-либо будет возрожден старинный обряд коронации, то у представителей «Пяти портов» будут все основания претендовать на почетные места в торжественной процессии и на парадном обеде.

Корабли нормандской эпохи строились с высокими носом и кормой, у них была одна центральная мачта с большим квадратным парусом. Правили кораблям при помощи большого весла, крепившегося к правому борту, отчего эта сторона судна и стала называться «starboard»(от«steer-boars» — кормило).
На базе подобного корабля был создан тип английского военного судна: на носу и на корме появились деревянные башни ("fore-castle" и "stern-castle" - буквально «носовое укрепление» и «кормовое укрепление», причем первый из этих терминов сохранился в английском языке со значением «бак») а на мачте была устроена площадка для стрельбы, простейшим прообразам которой была прикрепленная к маме большая бочка. Средняя команда на кораблях, принимавших участие в ирландской экспедиции 1171 г., состояла из двенадцати человек и капитана, однако на судах «Пяти портов» было по двадцати одному человеку.

Моряки той эпохи — это отчаянные головы, которые привыкли драться друг с другом и отличались явно пиратскими наклонностями: Чосер говорит о своем шкипере, что тот, захватив судно, поступал с его командой самым обычным образом — «отправлял домой морем», другими словами, выбрасывал за борт; моряки не признавали никакой дисциплины и нередко покидали суда без разрешения. Поэтому вести на море длительные военные действия никогда не пытались, флот созывали, в основном, для транспортировки войск или для того, чтоб атаковать вражескую эскадру, если становилось доподлинно известно, что она курсирует где-то поблизости или готовится совершить опустошительные набег на какой-либо участок побережья.

У других народов в качестве боевых кораблей служили галеры, приводившиеся в движение при помощи весел, однако англичане, как видно, не собирались полностью переходить на этот тип военных судов, хотя в некотором количестве галеры строились при трех Эдуардах, их строили также для охраны побережье некоторые торговые города; труд гребцов на галерах был неимоверна тяжёлым, и обычно их роль исполняли преступники и рабы (возможно, Англия и не использовала галеры именно потому, что такая форма рабства была противна духу англичан). Англичане были опытными мореплавателями и умело правили своими кораблями, однако на море, как
и на суше, победу англичанам приносили их лучники, как было, например, во время знаменитой битвы при Слёйсе в 1340 г .

К концу Х1V века корабли существенно увеличились в размерах и стали гораздо более надежными, на смену рулевому веслу пришел настоящий руль, появился бушприт, и это повлекло за собой определенные изменения в оснастке. В следующем столетии стали строить двухмачтовые корабли, и поскольку заилившиеся к тому времени гавани «пяти портов» оказались слишком мелкими для больших кораблей, города этого исторического союза перестали играть значительную роль в формировании военного флота.
На исходе века заметно усилилось морское могущество Испании, и Генрих VII понял, что если Англия хочет удержать свои позиции на море, то ей необходим регулярный флот и она более не может обходиться временными соединениями купеческих кораблей, по случаю оснащенных кое-каким вооружением. Поэтому при Генрихе VII были построены крупные военные корабли и заложены основы английского военно-морского флота; эти начинания получили достойное продолжение при Генрихе VIIIи увенчались триумфом в эпоху Елизаветы, когда корабли из английского дуба, оснащённые орудиями из английского металла, обеспечили Англии превосходство на море, которое она впервые обрела при короле Иоанне и на которое с полным основанием претендовала в эпоху Эдуарда III, но на время утратила при его преемниках.

Флот Салах ад-Дина
В. Васильцов

Хотя основные события крестовых походов разворачивались на суше, важную роль в них играл и флот, не только как средство доставки воинов-крестоносцев к Святой Земле, но и как действительная сила, необходимая, в частности, при осаде прибрежных городов.
Существует устоявшееся мнение, сформулированное Бернаром Кара де Во, о том, что "мусульмане: в целом не слывут большими любителями морского дела". Однако это в корне неверно. Достоверно известно, что арабская морская традиция своими корнями уходит к глубокой древности и оказала огромное влияние на развитие европейского морского дела.
Определяющей тенденцией для развития арабского мореплавания в VII веке являлось создание вооруженного флота. Настоятельная необходимость в этом появилась еще в первые годы хиджры, "когда Мухаммад предлагал правителю Эфиопии принять ислам, но не имел флота, чтобы заставить его это сделать".
Активное строительство мусульманского флота на Средиземном море относится к периоду правления третьего праведного халифа – 'Усмана (644-656 гг.). После 645 года, когда после попытки захватить Александрию арабами греки вернули ее при содействии морских сил, в Сирии началось строительство мусульманского военного флота.

Одновременно, но в еще больших размерах строительство военных кораблей началось в Египте. При этом наместник 'Абдаллах ибн Са'д ибн Абу Сарх исходил из необходимости защитить египетское побережье от дальнейших византийских вторжений. Так, в 645-655 годах египетский флот располагал 200 кораблями на Средиземном море.
В VIII-IX веках из Египта и Сирии арабский флот совершал нападения на побережье Южной Европы.
Образование Фатимидского халифата открыло еще одну славную страницу в истории египетского военного флота. 15 января 910 года, после того как Убейдаллах (910-934 гг.) – имам исмаилитов Сирии – был освобожден, узнав об успехах своих единоверцев в Северной Африке, он решил бежать (в это время сирийские исмаилиты потерпели поражение от аббасидов) через Египет в Магриб, где и попал в плен к хариджитскому эмиру Сиджилмасы; Убейдаллах был провозглашен халифом с титулом "Махди" (ведомый по пути Аллаха).
Флоту Фатимиды уделяли особое внимание. Его ядро составлял унаследованный ими флот Аглабидов (800-909 гг.). Кроме континентальных морских баз Фатимиды имели порты базирования на принадлежащих им Сардинии, Корсике, Балеарских островах. Главной же морской базой, откуда, наряду с островами Кипр и Крит, завоеванный в 825 году, отправлялись крупные арабские военные экспедиции, сильно тревожившие все побережье Южной Европы, была Сицилия, отвоеванная у Византии в 827 году и остававшаяся в руках арабов до 1091 года. Присоединение Египта с его крупнейшей в Северной Африке морской базой – Александрией – сделало фатимидский халифат державой мирового значения.

Подлинного триумфа Фатимиды достигли при четвертом представителе династии ал-Муиззе (953-975 гг.). При нем территория халифата была значительно расширена и доходила на западе до Атлантического океана, а на востоке – до границ Сирии. Именно при ал-Муиззе, с присоединением Египта в 969 году, фатимидский халифат стал подлинно морской державой мирового значения, флот которой в период его правления достигал более 600 кораблей. Это позволяло Фатимидам господствовать практически над всем Средиземноморьем и вселять ужас в сердца своих врагов. При приемниках ал-Муизза это число уменьшилось до 80 галер, 10 судов с площадками для воинов и 10 грузовых транспортов, однако никогда в эту пору египетский флот не имел менее 100 судов.

Однако по мере того, как фатимидский Египет неуклонно близился к своему закату, уменьшалось и могущество его флота. Это со всей очевидностью проявилось с появлением на Ближнем Востоке крестоносцев, первостепенной задачей которых для удержания внутренних районов Сирии было сохранение под своей властью прибрежных городов. Египетский же флот, единственная морская сила мусульман, которая могла бы прийти на помощь этим городам, действовал неэффективно, если не сказать, что он вообще бездействовал.

10 сентября 1171 года во время пятничного богослужения Салах ад-Дин, поднявшись на кафедру в мечети, назвал имя аббасидского халифа ал-Мустади (1170-1180 гг.), а неделю спустя при тех же обстоятельствах он впервые не упомянул имени фатимидского халифа ал-Адида (1160-1171 гг.), который вскоре неожиданно заболел и умер, по некоторым данным так и не узнав, что он смещен своим министром. По другой версии он узнал и отравился. Наконец, по третьей версии, при первых признаках недомогания, он был помещен в отдельную комнату, которая была заперта на несколько дней. Когда же ее открыли, то нашли там бездыханное тело халифа. Так прекратила свое существование династия Фатимидов (910-1171 гг.), уступив место новой – Аййюбидов (1171-1250 гг.), фактическим основателем которой стал Салах ад-Дин Абу ал-Музаффар Йусуф ибн Аййюб (1138-1193 гг.).

Читать полностью