Источником нестабильности в стране должна была стать незатихающая враждебность между Вудвиллами, родичами королевы, и старой аристократией. Лиз Вудвилл всегда считалась при дворе чем-то вроде выскочки, что не совсем логично. Дело в том, что по женской линии у нее были самые благородные родственники, и, поскольку Йорки претендовали на трон, напирая на наследование права именно по женской линии, ненависть Ричарда Глочестера к королеве и ее родственникам выглядела довольно нелепо. Скорее всего, дело было просто в установке Невиллы против Вудвиллов. Оба рода были чрезвычайно многочисленны, хотя Варвик в свое время несколько и проредил Вудвиллов. На момент смерти Эдуарда, один из них, лорд Риверс, сидел в родовом поместье Людлоу и опекал молодого Эдуарда, который был должен стать Эдуардом V, другой был адмиралом в Лондоне, третий заправлял в Тауэре. Кроме тринадцатилетнего Эдуарда был еще один принц, одиннадцатилетний Ричард, который был с матерью в Лондоне. А Глочестер, третий в линии наследования трона, в то время был далеко на севере, вместе со своей армией.
Собравшийся по случаю смерти короля парламент единодушно решил, что коронован должен быть молодой Эдуард, и днем коронации был назначен день 4 мая 1483 года. Лорд Риверс получил срочный вызов в Лондон вместе с принцем, а вдовствующая королева еще и пожелала, чтобы он взял с собой настолько большую охрану, насколько возможно. Излишне говорить, что это ее предложение нобли встретили с большой враждебностью, высказанной лордом Гастингсом: "Against whom is the young prince to be defended? Who are his enemies? He has none, and the real motive and design of raising this force is not to protect the prince, but only to secure to the Woodville family the means of increasing and perpetuating their own importance and power." Королеве пришлось отступить, но она, конечно, послала брату словечко приватно, потому что из Людлоу тот выступил во главе 2 000 человек.
Одновременно в Лондон отправился и Ричард Глочестер, выслав предваретельно королеве Лиз подобающее письмо с соболезнованиями и клятвой в верности принцу Эдуарду. По-видимому, Ричард совершенно искренне скорбил по брату: в Йорке к кафедралу он прошел пешком, в сопровождении 600 рыцарей, все – в глубоком трауре, чтобы отслужить по брату траурную мессу. После этого он отправился в путь дальше, прибыв в Нортхемптон в один день с лордом Риверсом и принцем. Лорд отправился к герцогу с визитом вежливости от имени «короля Эдуарда V», хотя принц не был еще коронован, в сопровождении небольшого отряда охраны и лорда Грея. Вечер прошел даже слишком хорошо, потому что гости изрядно перебрали, и Ричард определил их на ночлег в своей штаб-квартире. Утром Риверс и Грей обнаружили, что к ним приставлена стража, но Ричард принял их все с той же дружелюбностью, и вызвался проводить к королю, а заодно и засвидетельствовать самому почтение.
Дело закончилось тем, что, прибыв в штаб-квартиру Риверса, Ричард увидел, что отряд Риверса с Эдуардом вместе собрался улизнуть, получив, очевидно, известие, что Риверс и Грей не то арестованы, не то слишком сдружились с Глочестером. Ричард среагировал мгновенно, скомандовав своим людям сменить людей Риверса возле Эдуарда. Мальчишка расплакался от страха, но Ричард ему объяснил, что имел место быть заговор, но теперь будущий король в безопасности.
Королева узнала о случившемся ближе к полуночи, и, разумеется, всполошилась, приготовившись к бегству со своим вторым сыном. Тот же лор Гастингс, который был довольно дружен с покойным королем, прислал королеве записку с архиепископом, что той совершенно не о чем беспокоиться, и что Ричард уведомил уже Лондон о случившемся и о своем прибытии.
У Элизабет Вудвилл были, тем не менее, причины для беспокойства. Ее благополучие полностью зависело от того, сохранит ли она влияние на своего сына. Поскольку история сохранила слова Ричарда, обращенные к принцу Эдуарду, в которых он коротко объяснял, как глубоко его родственники запустили руки в казну королевства ( в частности, что Дорсет, сын Элизабет от первого брака, переправил довольно много средств за границу, пользуясь полномочиями коменданта Тауэра), то наверняка эти слова дошли и до королевы. Поскольку семья Вудвиллов действительно не слишком церемонилась в плане соблюдения законов, у Ричарда Глочестера вполне была возможность обвинить непопулярный род перед парламентом. Покойный король опирался на Вудвиллов против Невиллей, к которым сам принадлежал, потому что сначала ему хотелось противовеса авторитету Варвика, относившегося к королю без пиетета, а потом потому, что Невилли не могли простить ему неблагодарно-предательского поведения, приведшего к гибели Варвика. Но теперь Элизабет осталась без авторитета короля, поддерживавшего ее и ее род, и ей было страшно.
Ричард, кстати, объяснил свои действия королевскому совету в том же письме, в котором уведомлял о том, что теперь будущего короля сопровождает он: "It neyther is reason, nor in any wise to be suffered that the young kynge, our master and kinsman, should be in the hands of custody of his mother's kindred, sequestered in great measure from our companie and attendance, the which is neither honorable to hys majestie nor unto us." Предельно ясно.
К дню назначенно коронации Ричард принца в Лондон, кстати не доставил. Он доставил его в сам день коронации, организовав великолепную процессию с принцем в главной роли. Как полагается, процессия была встречена представителями горожан и аристократии еще за городом, на улицах Лондона собрались толпы, и сам Ричард выкрикивал время от времени: "Behold your prince and sovereign." Ни в Тауэр, ни в Венсминстер процессия не отправилась. Принц поселился в епископском дворце, откуда и начали поступать приказы – от имени принца. Через несколько дней, когда ставленники и члены рода Вудвиллов были смещены с занимаемых постов, принц со свом двором перебрался в Тауэр – и Ричард со своими людьми вместе с ним, в качестве охраны. Новый день коронации был назначен, 22 июня.
Королевский совет вынес решение, что поскольку принц Эдуард был слишком молод для того, чтобы самостоятельно управлять страной, до его совершеннолетия Лордом Протектором назначается Ричард Глочестер, с полным титулом Richard, Duke of Gloucester, brother and uncle of the king, Protector and Defender, Great Chamberlain, Constable, and Lord High Admiral of England.
Ситуация накануне коронации принца Эдуарда Эдуардом V была следующей. Вдовствующая королева с ее детьми, включая принца Ричарда, сбежала в Аббатство, где сидела тихо, но юридически представляла большую проблему. Были еще дети герцога Кларенса, в том числе и сын, который стоял бы в очереди к престолу впереди Ричарда Глочестера, если бы герцог Кларенс не был бы казнен, как предатель. Это автоматически лишало его потомков всех наследственных прав. Вполне вероятно, что схему действия Ричарду предложила его мать, Сесили Невилл, Гордячка Сис, потому что то, что проделал Ричард, он никак не смог бы сделать без посторонней помощи – он, все-таки, не в игрушки играл на севере. К тому же вся интрига выглядит очень бабской, простите за выражение. Существовал только один способ убрать с дороги Лиз Вудвилл и ее выводок: доказав, что ее брак с Эдуардом IV был изначально недействителен.
Чем руководствовалась Сесили Невилл? Очевидно, она очень хорошо знала своего сына, была в курсе его дел и делишек, и они ей не нравились. Достаточно вспомнить, что она перетерпела в первой стадии войны Роз, опозоренная, и затем отданная добрым королем Генрихом на милость сестрицы, которая любила распускать руки. Кому Сесили была обязана освобождением и обретением достоинства? Варвику, и только Варвику. Кто сделал ее сына королем? Варвик. И чем отплатил ему за это Эдуард? Черным предательством, причем не только конкретному Ричарду Невиллу, а всему роду Невиллов. Кто-кто, а эта представительница одного из могущественнейших аристократических домов Англии полностью разделяла ненависть и презрение старой аристократии к выскочкам-Вудвиллам.
В общем, кто-то, скорее всего именно мать, рассказал Ричарду о том, что Эдуард уже был женат, женясь на Лиз Вудвилл: верный своему пристрастию к пригожим вдовицам, он с большой секретностью обвенчался с леди Элинор Тальбот, в тот момент вдовой лорда Батлера. Настолько секретно, что на венчании был только епископ, Эдуард и сама Элинор. На момент встречи с Элизабет, Эдуард, очевидно уже остыл к своей возлюбленной, да и была та уже в деликатном положении. Леди Элинор умерла родами, ребенок, девочка, также не выжил, но это произошло после того, как обвенчались Эдуард и Лиз. Вся эта история основана на свидетельстве одного епископа, епископа Бата. Был ли смысл ему лгать? Кто знает. В любом случае, Гордячка Сис готова была зайти так далеко, чтобы «признаться», что ни Эдуард, ни Кларенс не были детьми герцога Йорка.
Любопытно, что эти факты я попыталась как-то выжать из очень слезливой и патетичной старой книги Джейкоба Эбботта «Ричард Третий», в которой очень много викторианских сплетен и практически нет фактов, но в совершенно другом месте, у современного историка, я встречала пассаж о том, что причиной, по которой Эдуард так странно резко расправился с братом своим Кларенсом, было именно то, что озлобленный за уплывшую бургундскую корону Кларенс позволял себе несколько раз бросить намеки на то, что Эдуард зря так много на себя берет, не будучи сыном герцога Йорка.
В любом случае, вместо коронации принца Эдуарда королем Эдуардом V, он и его брат Ричард были публично объявлены незаконными детьми, не имеющими права на трон. Англия осталась без короля, но с единственным кандидатом на эту должность: Ричардом Глочестером, который уж точно был сыном герцога Йорка, потому что был чрезвычайно на своего отца похож. Но Ричард от короны отказался.
