Охота
(Виолле-ле-Дюк Эжен Эмануэль)
Охота ( chasse ), это излюбленное занятие феодальной знати, будет рассматриваться только с точки зрения интереса к одежде, оружию, инвентарю и обычаям охотников.
На многих христианских саркофагах раннего средневековья в подражание обычаю языческой империи, на передней стенке воспроизведены сцены охоты. Этот обычай сохранялся довольно долго, в основном — в южных и западных провинциях. Известно, какую страсть к охоте питали Меровинги: это было их излюбленным времяпрепровождением. Однако нет точных сведений об использовавшихся при этом одежде и оружии франкских вождей, как и о том, имелась ли особая форма одежды и оружия.
Что касается оружия, то Меровинги применяли дротики, рогатины (вид короткого и прочного копья) и луки.
Если говорить об охоте с использованием сетей, силков и изгородей, то возникновение ее в Галлии, как и в других покрытых лесом странах, можно отнести к древнейшим временам.
Псовая охота всегда была привилегией высших классов^ поскольку для ее проведения требуются лошади, конюхи, собаки и соответственно — снаряжение, что стоило очень дорого. Феодалы, присвоив себе право охоты, держались за него более, чем за что-либо, последние остатки этих привилегий исчезли только в конце XVII в.
Охота с ловчими птицами, существовавшая среди мелкого провинциального дворянства еще при Людовике XV , хотя почти не была в обычае знатных вельмож, во Франции восходит к довольно отдаленным временам.
Этот вид охоты, очень популярный на Востоке, вероятно, появился во Франции в те времена, когда контакты Запада с Восточной Римской империей стали прочнее. В Германии такая охота известна с IV в.
Достоверные сцены этой охоты содержат памятники с XI в. На ковре из Байе Вильгельм и Гарольд —- верхом с птицами на руках.
Самый старый из трактатов об охоте, написанный на французском языке — «Книга о короле Модусе и королеве Рацио» . Неизвестный автор трактата жил в начале 14в. Обширные сведения о разных видах охоты, которые приводит автор, доказывают, что с тех времен правила и обычаи в охотничьем деле не изменились или, вернее, — с тех пор все только приноравливались к этим обычаям и законам.
Сначала об оружии и снаряжении для псовой охоты. Один из самых старых памятников средневековья, где представлены охотники, одетые на особый манер, — тимиан двери церкви Сен-Юрсен в Бурже, датируемый около 1140 г. На этом барельефе — конные и пешие ловчие травят оленя и кабана.
Пешие охотники и всадники одеты одинаково: на них котта, не доходящая до колен, с поясом, узкими рукавами и пелериной, застегнутой на шее. На одном из охотников — капюшон, остальные — с непокрытыми головами.
Виньетки XIII в. изображают вельмож на псовой охоте. Их одежда ничем не отличается от обычной, кроме капюшона на пелерине и рога, висящего на боку.
Красивый рассказ об охоте того времени есть в «Романе о Гарене Лотарингском». Этот рассказ представляет большой интерес, поскольку он знакомит со многими охотничьими обычаями и показывает, какое значение дворянство придавало этой привилегии.
Герцог Бег де Белен выступил рано утром в сопровождении свиты из дворян, одетых в охотничьи котты, высокие сапоги со шпорами, с охотничьими рогами на шеях и рогатинами в руках, со сворой из десяти собак.
Собаки быстро чувствуют зверя и рвутся вперед. Охотник обнаруживает следы кабана, который рыл землю рылом в поисках корней. Герцог подзывает своего псаря Брошара, чтобы тот спустил ищейку.
Перед тем как пустить собаку по следу, герцог ласкает ее, проводит рукой по бокам и ушам, «дабы одушевить». Ищейка берет след и приводит охотников к роднику меж вывороченных дубов. Здесь внезапно из своего логова выскакивает кабан, разворачивается и вспарывает ищейке живот одним ударом клыков.
Герцог Бег, который «и за тысячу марок золота не хотел бы потерять свою собаку», выступает вперед, подняв рогатину; но зверь убегает.
Более десяти рыцарей слезают с коней, чтобы измерить следы его копыт. Размеры зверя поражают.
Кабан выходит из леса, бежит по чистому полю добрых 15 лье (более 60 км),свора собак не дает ему передышки. К девятому часу дня пошел мелкий дождь. Почти все охотники возвращаются в Валансьен.
Только герцог все еще преследует зверя. Он прячет двух собак себе в плащ, чтобы они отдохнули, и ставит их на землю в перелеске, где кабан наконец остановился. Собаки нападают на него; свора, привлеченная лаем, окружает загнанного «черного зверя».
Могучими движениями он сбрасывает их на землю, грозя искалечить. Раздраженный, Бег кричит: «Ах, свинячий сын! Мало того, что ты оставил меня без моих людей...»
Герцог решительно приближается к вепрю с рогатиной на близкое расстояние — «буквально на дюйм (палец) от него, и правой рукой сердце ему поразил, сквозь его спину острие (лезвие) пропустив».
Герцог Бег и его псы в изнеможении падают рядом с тушей поверженного кабана.
Очнувшись, герцог увидел, что наступает ночь, а вокруг ни крепости, ни города, ни замка, ни деревни, ни одной живой души; рядом с ним только его конь Босан. Герцог видится, берет рог и дважды трубит, чтобы созвать своих людей. Но, говорит поэт: «Что возомнил ты, герцог? Это напрасно. Тех, кого ты зовешь, никогда больше не увидишь...»
Поняв, что ему придется ночевать в лесу, герцог разжигает костер.
Звук рога слышит лесник; он видит издалека герцога Бега, по не решается к нему приблизиться.
Какое на нем убранство! Шпоры из чистого золота, рог о девяти золотых кольцах на шее; в его руках — прекрасная рогатина, перед ним ржет и бьет копытом оземь его боевой конь!
Лесник бежит в замок графа Фромона, чтобы предупредить его. Тот сидит за столом; лесник не смеет к нему приблизиться и, обратившись к сенешалю, рассказывает, что видел в лесу. «Будьте любезны, сударь, — говорит он, — Дать мне добрых спутников; мессир получит рог из слоновой кости, а вы возьмете коня». Сенешаль отвечает: «Если ты говоришь правду, то получишь все, что тебе нужно!» Далее он вызывает шестерых своих стражников и говонорит им: «Идите с лесником, и если найдете человека, который совершил хоть какой-нибудь проступок, — убейте его; и это мой приказ,.— я отвечаю за все!» Посланные отправляются за лесником.
Герцог все это время сидел под осиной, закинув ногу на тушу кабана; рядом лежали собаки.
«Клянусь головой, — говорит один из спутников, — это один из тех разбойников, что браконьерят в лесу, охотясь на кабанов! Если он от нас уйдет, мы будем круглыми дураками». Они окружают герцога и кричат ему: «Эй, кто дал тебе право убить этого кабана? Этот лес принадлежит пятнадцати владельцам, и ни один не охотится без позволения других. А это сеньория Фромона Старого!»
После паузы,герцог пытается остановить обступивших его словами: «Но я был бы трусом, если бы уступил семи негодяям; прежде чем умереть, я дорого продам свою жизнь...»
В схватке герцог погибает («И негодяй стрелу стальную с тетивы, Прицелившись, 6 полет пустил. Стрела прямо цель поразила»)
Трое стражников бросаются на герцога, чтобы добить его; снимают с трупа одежду, хватают за узду коня и взваливают на него тушу кабана, лишь собаки не даются им в руки.
При чтении поэмы раскрывается много интересных фактов. Кроме подробностей, относящихся к охоте, видно, что леса тщательно охранялись и то, что сегодня называется браконьерством, сурово каралось. Права на охоту в одном и том же лесу могли принадлежать нескольким дворянам. Помимо лесников, охрана охотничьих угодий поручалась также пешим лучникам.
На изображении один из следопытов. Он полностью одет в зеленое, кроме сапог на шнуровке.
Перевязь, на которой подвешен рог.Голова покрыта шапероном,конец которого завязан в форме тюрбана, чтобы не задевать за ветки. Следопыты для выслеживания одевались в зеленое, чтобы быть менее заметными, пробираясь через чащу.
Охотники каждого сеньора должны были носить особую одежду, нечто вроде униформы.
В памятниках изобразительного искусства до XIV в. не встречается изображений охотников в специальной одежде. Но в XIV в. можно обнаружить некоторые материалы на эту тему. Прекрасным источником является «Книга об охоте» Гастона Феба, графа де Фуа (1331—1391), прозванного Фебом за светлые волосы.
Рукопись эта хранится в Национальной библиотеке Парижа и датируется последними годами правления Карла V (1364)
Для охоты на «черного зверя» уже использовался арбалет.
Охотничий арбалет не отличался от боевого, разве что был несколько легче. Тетиву натягивали с помощью крюка, подвешенного на низком поясе. К поясу также крепились колчан для болтов ( trousse ) и меч.
Меч был необходим, когда раненый зверь (подранок) нападал на охотника.
Чтобы натянуть тетиву, охотник вставлял ступню в специальное железное стремя, закрепленное в передней части арбалетного ложа; цеплял тетиву за крюк, подвешенный к поясу; затем, придерживая крюк правой рукой, выпрямлял вложенную в стремя ногу, заводя таким образом тетиву в спусковой механизм арбалета.
Охотничьи рога могли издавать звук одной тональности, и роговые сигналы различались по длительности и чередованию коротких и длинных «слов».
Соединение нескольких «слов» тогда (в конце XIV в.) называлось « alenee ». Вот как, например, описывается в рукописи Гастона Феба «сигнал, о воде» ( cornure de Veau ):
А чтобы воду протрубить, То должно вам соединить, Взяв слово длинное одно, Короткие слова потом Четыре тесно положить И снова то же повторить.
Т. е. этот сигнал звучал как один длинный и четыре коротких звука (слова), серия эта повторялась два раза.
Благородные дамы не отказывали себе в следовании за охотниками. Но для них обычной была травля зайца, на крупных зверей они охотились редко. Излюбленным видом дамской охоты, была охота с ловчими птицами. Одежда, которую с XIV в. носили дамы во время псовой охоты, была очень закрытой.
Обычно женщины по-мужски сидели в седле, сильно согнув ноги из-за коротких стремян.
На пластине из слоновой кости (первая половина XIV в.) с рамки для зеркала из коллекции V . Маскелла представлена экипированная таким образом дама в сопровождении юноши, во время охоты на зайца.
Дамы со всей страстью отдавались охоте с ловчими птицами, и, действительно, эта охота была одним из самых приятных занятий, какие можно вообразить. В «Книге о короле Модусе» подробно описываются и приемы такой охоты, и спюсобы выращивания и обучения птиц, и уход за ними.
Прежде всего приведены три условия, которым должен удовлетворять хороший охотник. «Первое — очень любить их (птиц), вторе — быть любимым ими, третье — чтобы охота была его настоящей страстью».
Сидящая верхом дама, которая держит ястреба без клобучка, готовым к полету, сделан по пластине из коллекции Соважо (Лувр), выполненной резьбой по слоновой кости (около 1360 г.)- Она в просторном сюрко, застегнутом спереди на пуговицы, с боковыми прорезями для рук; на голове — шаперон, отвернутый спереди наверх. Сюрко открыто спереди и сзади, чтобы удобнее было садиться в седло, т. к. видно, что эта дама, как и предыдущая, сидит на лошади по-мужски.
Реконструкция, сделанная по изображению с рамы зеркала из коллекции V . Снейда, датируемого началом XIV в. Мы видим молодого человека и даму на конной прогулке. Женщина поглаживает подбородок своего возлюбленного, который держит на руке ястреба. За ними — пеший паж, вооруженный рогатиной.
Наездница сидит в седле по-мужски, сильно подогнув ноги. Она одета в котту, полностью прикрывающую ноги. На голове поверх покрывала — фетровая шляпа, поля которой спереди переходят в козырек. Молодой человек — с непокрытой головой, в откинутом шапероне; волосы, длинные по бокам, удерживает обруч.
Седло под женщиной покрыто чепраком, ниспадающим ниже брюха лошади.
Отредактировано иннета (11-10-2010 20:10:24)
(
