SHERWOOD-Таверна

SHERWOOD-таверна. Литературно-исторический форум

Объявление

Форум Шервуд-таверна приветствует вас!


Здесь собрались люди, которые выросли на сериале "Робин из Шервуда",
которые интересуются историей средневековья, литературой и искусством,
которые не боятся задавать неожиданные вопросы и искать ответы.


Здесь вы найдете сложившееся сообщество с многолетними традициями, массу информации по сериалу "Робин из Шервуда", а также по другим фильмам робингудовской и исторической тематики, статьи и дискуссии по истории и искусству, ну и просто хорошую компанию.


Робин из Шервуда: Информация о сериале


Робин Гуд 2006


История Средних веков


Страноведение


Музыка и кино


Литература

Джордж Мартин, "Песнь Льда и Огня"


А ещё?

Остальные плюшки — после регистрации!

 

При копировании и цитировании материалов форума ссылка на источник обязательна.

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.



Рыцарство

Сообщений 1 страница 30 из 133

1

Ритуал посвящения в рыцари

В период зарождения рыцарства ритуал посвящения в рыцари начинался с купания в ванне. После этого молодой человек надевал кольчугу и шлем. Рыцарь, иногда отец посвящаемого, но чаще — кормивший его сеньор, привешивал к его поясу меч, который он с этого момента носил постоянно. В конце процедуры рыцарь обычно сильно ударял молодого человека кулаком по затылку. Затем новый рыцарь садился на коня, брал копье и на всем скаку поражал заранее приготовленное чучело. Такова была процедура посвящения в рыцари в XII веке.

Позднее ритуал посвящения превратился в сложную церемонию. Он начинался с того, что молодой человек перед посвящением проводил целую ночь под сводами храма. Утром он присутствовал при обедне; его клали на алтарь, как бы посвящая на служение Богу; священник благословлял его и произносил проповедь, в которой напоминал будущему рыцарю его обязанности по отношению к Церкви, бедным и вдовам.

После этого священник надевал на шею молодого рыцаря уже освященный меч со словами: «Прими меч сей во имя Отца и Сына и Святого Духа, используй его на свою защиту и на защиту святой Церкви Божией, на поражение врагов Креста Господня и веры христианской и, насколько возможно это для немощности человеческой, не поражай им несправедливо». Молодой рыцарь, на коленях слушавший слова священника, поднимался, вынимал свой меч, широко размахивал им, как бы поражая невидимых врагов Христовой веры, затем отирал его о левую руку и снова вкладывал в ножны. После этого священник целовал нового воина со словами: «Мир тебе».

А молодой человек с мечом на шее направлялся к сеньору своего отца и вручал ему полученный меч. Сеньор спрашивал его: «С каким намерением желаешь ты вступить в рыцарское общество?»

Вновь посвящаемый отвечал ему согласно словам, которые были произнесены незадолго до того епископом. Тут же он приносил клятву верности своему сюзерену (так еще именовались сеньоры, являвшиеся государями по отношению к своим вассалам).

Тогда по приказанию последнего начиналось облачение молодого человека в рыцарские доспехи. Этим делом занимались рыцари, им помогали дамы и девушки. Сперва прикрепляли ему левую шпору, затем правую, надевали кольчугу, а после всего опоясывали мечом.

Новый рыцарь, облаченный в доспехи, опускался на колени перед сеньором. Тот поднимался со своего места и обнаженным мечом, держа его плашмя, 3 раза касался плеча вновь посвященного, произнося при этом: «Во имя Божие, во имя святого Михаила и святого Георгия я делаю тебя рыцарем, будь храбр и честен».

После этого молодому рыцарю подносили шлем, щит и копье. Сопровождаемый всеми присутствующими в храме, он выходил из него. Собравшийся перед церковью народ приветствовал нового рыцаря громкими восклицаниями. Теперь наступало время показать свою ловкость и силу. С этой целью невдалеке от церкви уже заранее было установлено на вращающемся столбе чучело, изображавшее вооруженного рыцаря.

Молодой рыцарь вскакивал на коня и, погарцевав на площади, мчался на чучело. На полном скаку он должен был метким и сильным ударом копья поразить чучело точно по центру. Если копье попадало чуть в сторону, то чучело разворачивалось вокруг своей оси и оружием, как правило прикрепленной на цепи дубиной, било всадника сзади или спереди, в зависимости от того, в какое место от центра вращения был нанесен удар копья.

Получить удар от чучела считалось позором не только для рыцаря, но и для его наставника, поэтому «бой с чучелом» был одним из основных видов тренировок молодого рыцаря. Умение в совершенстве владеть копьем было необходимо всаднику и в рыцарских турнирах, и в реальном бою.

Посвящение в рыцари могло происходить и на поле брани, если посвящаемый проявил храбрость и совершил геройский поступок, например спас своего сеньора от смерти. Для церемонии выбирали обычно или дни больших праздников, особенно Пасху и Троицу, или какое-нибудь исключительное событие, вроде бракосочетания или крещения принца, или даже момент сражения. Тогда сразу посвящали в рыцари целую группу юношей.

В рыцари посвящались только сыновья рыцарей. Если король, оказывая крестьянину милость, делал его рыцарем и при этом вместе с рыцарским достоинством жаловал ему и соответствующие права, то этим он нарушал закон. Таково было феодальное право, и оно строго охранялось. По указу императора Священной Римской империи Фридриха I Барбароссы право на поединок имел лишь тот, кто был рыцарем по происхождению. Французский король Людовик VI в 1137 году издал строжайший указ, по которому у всех посвященных в рыцари нерыцарского рода были отбиты шпоры. Рыцарями не могли стать сыновья духовных лиц, купцов, ремесленников и крестьян.

Взято с сайта http://www.voenn.claw.ru

+5

2

Иллюстрация 1.

http://i041.radikal.ru/0804/de/b2d3fac84a44.jpg

картинка с очень полезного http://www.clubavalon.ru/knights/everyday/

Отредактировано Marion (08-04-2008 01:06:10)

+1

3

Да, надо признать, что картина малоприятная.
Пьянство, убийство, разврат - вот casual средневекового рыцарства.

0

4

Из книги В.В. Тараторкина

На эту тему было написано много художественных произведений и научных исследований. В советской историографии  чаще  придерживались  мнения  о почти полной несостоятельности рыцарства. Главным доводом авторов обычно была "чудовищная тяжесть доспехов", в которых невозможно сражаться. Если рыцарь сидел верхом на коне, то он еще чего-то стоил как  боец,  но  как
только его сбросили - тут он воевать не мог.
   "В своем защитном вооружении рыцарь был настолько неуклюж,  что  если его сбивали с коня, то он сам без посторонней помощи не  мог  встать  на ноги.
   ...Кавалерия рыцарского типа была неповоротливой. Это  были  тяжелые, медленно двигавшиеся войска. В атаку рыцарь шел шагом, в  лучшем  случае рысью".  Не лучше конных рыцарей была их пехота:    "Пехота потеряла свое боевое значение и была  подчинена  рыцарю.  Отсутствие дисциплины в рыцарском войске исключало возможность  управления ходом боевых действий. Бой являлся  единоборством  рыцарей.  О  развитии тактических форм не могло быть и речи".
   "С закабалением крестьянства пехота потеряла свои боевые  качества  и по существу уже не имела в бою какого-либо серьезного  значения.  Вскоре служба в пехоте стала презираться как обязанность  рабов  и  крепостных.
Пехотинец - это не воин, а слуга".
   Удручающая картина... Но при этом невольно задумываешься: как же  получилось, что Европа, имея ни к чему не пригодные армии, сумела  организовать на Восток восемь Крестовых походов? Как получилось, что европейские рыцари умудрялись успешно воевать и одерживать победы над, якобы  во всем превосходящими их в бою "легкими сарацинскими всадниками"? Ведь такие армии должны были быть разгромлены в первом же походе. Почему монголы, имея столь мощное организованное войско и одержавшие несколько побед в Восточной Европе, не рискнули идти дальше? Ссылка на  то,  что  они-де обескровили армию, понеся слишком большие потери в походе на Русь, малоубедительна.
   Что-то все-таки мы недопоняли, пытаясь разобрать средневековую  европейскую военную систему, и судим о ней слишком прямолинейно.

   М.  Горелик  -  первый  историк  в СССР, который по-новому взглянул на средневековое рыцарство. Его  статья в журнале "Вокруг света" - "О Бальмунге, Люрендале и..."  стала,  своего рода, открытием для наших читателей, она неоднократно перепечатывалась в
разных изданиях целиком или фрагментарно. Благодаря ей,  многие  наконец поняли, насколько хорошо обучено  и  боеспособно  было  европейское  рыцарство.

   Однако и М. Горелик не ушел от некоторой тенденциозности в  изображении отношения рыцарей к пехоте:
   "Но до XIVв. исход сражения всегда определяли немногие господа  рыцари, многочисленные же слуги - пехотинцы были для господ хоть и необходимым, но лишь подспорьем. Рыцари их в расчет вообще не  принимали.  Да  и что могла сделать толпа необученных крестьян против закованного в доспехи профессионального бойца на могучем коне? Рыцари презирали собственную же пехоту. Горя нетерпением сразиться с  "достойным"  противником  -  то есть, рыцарем же, - они топтали конями мешающих им своих пеших воинов".
   Толпа необученных крестьян действительно мало  что  могла  сделать  в открытом рукопашном бою, но разве из таких бойцов стали бы рыцари  комплектовать свои боевые отряды? Думается, что, сами будучи  профессионалами, они прекрасно представляли, какими качествами должны обладать  воины их дружин и мало вероятно, что стали бы содержать  и  кормить  абсолютно необученных и негодных для боя крестьян, тем более понимая, что от уровня подготовки дружинников будет зависеть их собственная жизнь.

От боеспособности и численности "гезитов" или "антустрионов" (так назывались дружинники у англосаксов и меровингов) также зависели престиж и толщина кошелька самого владельца. Наниматель не стал бы платить  рыцарю и его ничего не стоившим в бою воинам крупные суммы  денег.  Разумеется, мы не должны исключать возможности того, что рыцарь в  случае  необходимости мог набрать в войско и необученных  крестьян  из  своих  владений, например, для обороны замка или для создания  иллюзии  большого  войска.
Такие "воины" могли принять участие и в бою, скажем, образуя задние ряды пехотного построения и создавая напор на передние, состоящие из  обученных дружинников. Но сомнительно, что рыцарь сознательно послал бы  такое воинство в битву: во-первых, понимая, что толку от них все равно не  будет, а во-вторых, если он лишится крестьян, то  кто  будет  кормить  его профессиональных воинов?

   Отряды, которые мы привыкли называть "тяжелой рыцарской конницей", на самом деле состояли в основном из рыцарских дружинников, сами же  рыцари с их оруженосцами составляли лишь небольшую их часть.
   Разумеется были и нищие рыцари, не имевшие никакой дружины, так называемые "одноконные" или "однощитные", но все равно их было недостаточно, чтобы создать целый конный отряд, состоящий  из  одних  только  рыцарей.
Часто художники не учитывают этих нюансов и изображают всех всадников  в великолепных рыцарских доспехах.  На  таких  рисунках  рыцарское  войско действительно выглядит мощным и непобедимым.

   Рыцари и их тяжеловооруженная конница часто вели бои спешенными, например, воины короля Арнульфа спешивались при штурме норманнских укреплений (891 г.) и при осаде Рима (896 г.). Отгон Нордгеймский сообщает, что в сражении с Генрихом IV в 1080 году на реке  Эльстер  часть  саксонских рыцарей рубилась пешими; то же происходило в  сражении  при  Блейхфельде (1086 г.), а об армии Конрада III в 1147 г. под Дамаском Вильгельм Тирский говорит: "спешились, как это обычно делают германцы в исключительных
положениях".
   В сражении при Норталлертоне (1138 г.)  английское  ополчение  отбило атаку шотландцев благодаря тому, что рыцари спешились  и  составили  его первую шеренгу. В Крестовых походах, осаждая такие  города,  как  Никея, Антиохия, Иерусалим, Дамаск, Аскалон, Акра, Константинополь, рыцари и их тяжеловооруженные дружины шли в первых рядах атакующих  пехотинцев.  При Кресси, Пуатье (1356 г.) и Азенкуре (1415 г.) рыцари тоже спешивались  и бились в строю пехоты.
   
   В самом деле, если войска сходятся на равнине, то тяжелое  и  сложное вооружение - как деревянное, так и железное - отлично защищает и украшает рыцарей; напротив, когда сражаются на узком пространстве, в  лесистой или болотистой местности, где пехотинцы передвигаются лучше, чем всадники, следует предпочесть легкое вооружение. Ибо против  бездоспешных  мужей, которые в первой почти стычке либо побеждают, либо  терпят  поражение, вполне достаточно легкого оружия; когда же отряд  быстро  отступает
по сжатой теснинами или пересеченной местности перед отрядом  в  тяжелых доспехах при седлах высоких и с загибами назад, трудно слезать с коней и труднее садиться нам на них, всего труднее идти пешком, когда это требуется.
   Итак, для всякого похода ирландцы и валлийцы, возросшие в округе Уэлса, - народ испытанный в тамошних  враждебных  столкновениях,  -  весьма пригодны; обычаи их сложились в постоянном общении с другими  племенами, они смелы и подвижны, склонны к риску, по велению Марса то ловкие в  обращении с конями, то проворные в пешем строю;  неразборчивые  в  пище  и
питье, готовые обходиться в случае надобности как без Цереры, так и  без Вакха. При таких начато завоевание Ирландии, при таких будет оно доведено до конца...
   Против тяжеловооруженных, полагающихся только на собственную  силу  и силу своего оружия, стремящихся сразиться на равнине и добивающихся  победы силой, свидетельствуем мы, несомненно, необходимы воины сильные и в доспехах.
   Против легковооруженных и проворных, на неровной  местности,  следует применять воинов с легким вооружением, имеющих  опыт  преимущественно  в такого рода стычках. И вот еще о чем следует заботиться в битвах  с  ирландцами, - чтобы всегда стрелки были там и здесь примешаны к  рыцарским эскадронам. Нужно это для того, чтобы стрелами воспрепятствовать  ущербу от камней, которыми ирландцы в схватке обычно встречают  тяжеловооруженных, а сами, благодаря проворству то подбегают, то убегают".
   Из описания видно, насколько разумно в средние века учитывались  обстоятельства боя, чтобы выбрать наиболее подходящий при  данных  условиях род войск.
   В свои личные дружины рыцари стремились  в  первую  очередь  набирать стрелков (пехотинцев и всадников): лучников, пращников  и  арбалетчиков.
Если у них не было  возможности  обучить  таких  воинов  из  собственных крестьян, то пользовались услугами  наемников.  Иметь  линейную  пехоту, сражающуюся строем, как отдельный род войск, скорее нужно  было  крупным феодалам: графам, герцогам, королям, ведшим войны глобального  масштаба.
Для небогатого рыцаря этот род войск был лишь обузой:  во-первых,  таких пехотинцев вполне могли заменить спешенные  тяжеловооруженные  всадники, умеющие образовывать построения и создавать прикрытия  для  стрелков,  а во-вторых, от легких стрелков в бою больше пользы, чем от линейных пехо тинцев, так как первых можно использовать многофункционально.
   Часто, следуя древнегерманской тактике всадники шли в бой  вперемежку с пешими стрелками.
   В том, что рыцарь в бою стремился сойтись в рукопашной с равным себе, надо видеть, скорее, практический расчет, чем пренебрежение  к  пехотинцам. От того, что рыцарь перебьет десяток-другой стрелков, монет у  него в кармане не прибавится, а вероятность оказаться убитым  при  этом  даже выше. Поединок с равным приносил победителю тройную  выгоду:  во-первых,
отряд противника лишался командира; во-вторых, победа прибавляла  славы, а в-третьих, что немаловажно, с побежденного  можно  получить  выкуп  за свободу. Эти причины обычно и определяли выбор рыцарем соперника.

+1

5

Рыцарский поединок не обязательно представлял собой честный  поединок один на один. В ход его могли вмешаться и оруженосцы, и простые воины.
   Вряд ли стоит пытаться систематизировать  методы  боя  средневековья, стараясь на основании тех или иных сражений свести их к единой  тактике.
Сражения, как и участвовавшие в них рода войск, были разнотипны.  Например, в бою при Штильфриде (Мархфельде) в 1278 г. участвовала только  тяжелая кавалерия без поддержки пехоты, а в  битве  при  Грюнвальде  (1410г.), принимали участие все рода  войск.  Качественный  и  количественный состав армии или отряда зависел не столько от желания, сколько от финансовых возможностей владельца или нанимателя.
   Слабость европейских армий и, в частности, пехоты была  не  в  плохой индивидуальной подготовке воинов, а в отсутствии сильной государственной власти - как в Македонии, Риме или Византии. Повторялась та же ситуация, что и с хирдами викингов. Каждая рыцарская дружина  была  обучена  вести бой только своим составом. Например, феодал имел на службе пятьсот  воинов разных родов войск; они учились вести перестроения, прикрывать  друг друга, производить атаки и отступления только в пределах этой  полутысячи. Для небольшого боя этого было достаточно. Но,  если  король  собирал войска для крупного похода, то на место сбора каждый феодал  являлся  со своей дружиной. Любая такая скара была хороша сама по себе, однако взаимодействовать в бою с другими она не умела. Воины не  имели  возможности пройти общие военные сборы,  где  они  смогли  бы  обучиться  совместным действиям. Слабая королевская власть не могла создать  таких  условий  и ввести жесткую дисциплину. Поэтому в боях каждый крупный и  даже  мелкий
феодал частенько действовал самостоятельно, по своему усмотрению.
   Лишь иногда королю удавалось сплотить вассалов под  своей  властью  и заставить войска действовать  согласованно.  В  111-м  Крестовом  походе войско Ричарда Львиное Сердце было самым сильным в европейской  армии  и одерживало победу за победой. Самыми  крупными  из  них  были  Арсуфская (1191 г.) и победа под Яффой (II 92 г.). Причем хроникеры  рассказывают, что в войске Ричарда было не больше десятка лошадей, одну из которых отдали королю, а это значит, что почти вся конница и рыцари вынуждены были сражаться пешими.
   Массовый падеж лошадей от бескормицы, отсутствия воды, трудных  переходов, зноя,  сарацинских  стрел  в  Крестовых  походах  сделали  пехоту единственной  реальной  силой,  способной   противостоять   атакам   турок-сельджуков.

+2

6

Понимание того, что только сильное войско с  единым  командованием  и системой обучения может привести к  победе,  заставило  рыцарей  объединяться в ордена. Именно в Крестовых походах возникли Храмовники (Тамплиеры), Иоанниты (Госпитальеры) и Тевтонцы. Жесткая  дисциплина,  принятая уставом позволяла контролировать войска в бою. Ордена славились  боеспособностью своей пехоты.
   Аналогичный рыцарский союз, носивший название ордена Меченосцев, возник в Прибалтике в 1202 г. Рыцари планомерно и целеустремленно  захватывали земли местных племен, пока два крупных поражения: при Эмайыги (1234 г.) от князя Ярослава Всеволодовича (отца Александра Невского) и от  литовского князя Миндовга под Шавлями (1236  г.),  не  создали  угрозу  их
собственному существованию. Понимая, что самостоятельно  им  не  выжить, остатки Меченосцев объединились  с  Тевтонцами,  ранее  устроившимися  в Пруссии, и создали новый орден - Ливонский (1237 г.).

+1

7

В рукопашном бою тяжеловооруженные воины использовали манеру фехтования, отличающуюся от манеры легковооруженных меньшей двигательной активностью. Хорошие доспехи позволяли даже намеренно пропустить удар,  чтобы из более выгодного положения нанести собственный. Легко же  вооруженному воину каждый пропущенный удар грозил гибелью. Хотя рыцари и их воины были отлично натренированы и могли даже в доспехах совершать сложные  движения на коне и пешими, им не было смысла растрачивать  в  затяжном  бою драгоценную энергию попусту. Ведь бой насмерть - это не состязание в силе и ловкости, где красивым вольтом или пируэтом можно  произвести  впечатление на дам и судей.
   Случалось что даже после смертельного ранения воин успевал перед  гибелью "достать" своего победителя.

О способах средневекового фехтования в книге А. Пузыревского "История военного искусства в средние века V-XVI вв. сообщается следующее:    "Владение тяжелым мечом, требовавшее значительной силы  и  искусства, находилось, благодаря частым фехтовальным упражнениям, на высокой степени совершенства. В пылу схватки иногда щит забрасывали за спину,  а  меч брали обеими руками. При этом забывались утонченные приемы фехтования...
   Эгидий Колонна (писатель XIII в.) отдает предпочтение колющим  ударам вследствие значительной сопротивляемости рубящим ударам щитов,  доспехов и костей, истощения сил сражающихся, а также потому, что  при  нанесении колющего удара воин не открывался противнику".

+1

8

Необязательно все рукопашные схватки проходили без  передышки.  Часто воины имели возможность передохнуть, пока их в бою заменяли другие. 
Принято думать, что для рыцаря нехарактерно пользоваться в бою стрелковым оружием, однако, и это опровергается документами. Например, "Дуксбургский капитулярий", где описывается прусская война 1264 г.:    "Генри Монте, вождь натангов, борется с рыцарями под Кенисбергом.  Он копьем ранит рыцаря Генриха Уленбуша, который как раз в этот момент  натягивает тетиву арбалета, один кнехт  Уленбуша  небольшим  копьем  ранит Монте, чем заставляет его отступить".
   В бою могла возникнуть любая непредсказуемая ситуация, и судить  сейчас о том, что могло быть, а чего не могло, было бы неразумно. Например, сохранились изображения рыцарей-лучников, хотя общепринято  мнение,  что рыцарь считал недостойным своего звания пользоваться оружием простолюдинов. На рисунке во французской рукописи, датированной 1310 годом,  изображен рыцарь верхом на коне, стреляющий из лука, с колчаном на левом боку (правда, на рисунке при нем нет больше никакого оружия). В  хро-
никах также упоминается, что рыцари в войсках Альбрехта  I  Австрийского умели драться метательным оружием.
   Считается, что возрождение средневековой пехоты началось с битвы  при Куртре. Однако события показывают, что  случилось  это  намного  раньше.
Важную роль пехоты подтверждают Крестовые походы и  сражения  в  Италии, куда Фридрих Барбаросса совершил пять походов в  ХII  веке.  Например  в битве при Леньяно (1 176 г.) именно миланская пехота, построенная фалангой, решила исход сражения в свою пользу, отбив все атаки германской кавалерии.
   Как уже упоминалось, мелким и средним рыцарям было менее выгодно  содержать в своих личных дружинах линейную пехоту, чем  стрелков.  Два-три десятка линейных пехотинцев в скоротечной  стычке  оказались  бы  только обузой. Построение нужной плотности из них составить невозможно, но даже если их численность увеличить до 5-6 десятков, - что такая колонна смогла бы сделать против стрелков и кавалерии? Первые с расстояния  расстреливали бы строй, не ввязываясь в рукопашную, а вторые  сами  могли  спе-
шиться, образовать построение и добить деморализованных бойцов.
   Получалось, что отряд, имеющий в своем составе  некоторое  количество линейной пехоты, лишался маневренности. Его всадники и стрелки  были  бы вынуждены постоянно прикрывать собственных пехотинцев от  ударов  вместо того, чтобы наносить их самим. Противник же, имеющий только кавалерию  и легковооруженные отряды (пеших или всадников),  мог  свободно  двигаться
вокруг линейной пехоты врага и атаковать с наиболее благоприятных  позиций.
   Поэтому неудивительно, что реальной базой для создания многочисленной линейной пехоты стали города. С точки зрения  индивидуального  воинского мастерства, основная масса городских жителей не достигала даже  среднего уровня. Ремесленник и не мог быть воином, зато цеховая  организация  городских ремесел позволяла создать дисциплинированное  ополчение,  подчинявшееся городскому магистрату. Для обороны городов от феодалов, которые были непрочь пограбить их закрома, магистраты были  вынуждены  создавать городскую милицию, состоящую либо из наемниковпрофессионалов,  либо,  за неимением средств или нежеланием использовать наемников,  -  из  местных жителей, которые поочередно, в установленный срок  несли  полицейскую  и охранную функции.
   Но для проведения крупных военных операций этих сил было  недостаточно, поэтому боеспособное мужское население в обязательном порядке проходило ежегодные (или более частые) военные сборы, где обучалось искусству боя внутри фалангообразного построения. Оружие выделялось  из  городских фондов, или его покупали за свой счет сами жители.
   Разумеется, чтобы научить ополченцев  правильно  действовать  в  бою, нужны были грамотные инструкторы. И тут магистраты прибегали  к  услугам рыцарей, которые за плату брали на себя эти обязанности.

+2

9

Евгения написал(а):

Пьянство, убийство, разврат - вот casual средневекового рыцарства.

К сожалению, дальше ничего не изменилось к лучшему.
Этот  casual  распространен до сих пор....

Отредактировано Marion (28-05-2008 11:58:23)

0

10

Средневековое право: оммаж.
Генри Брэктон
"О законах и обычаях Англии"
(середина XIII в.)
http://www.osh.ru/pedia/history/justice … kton.shtml
и еще про оммаж:
http://www.osh.ru/pedia/history/west/mi … mage.shtml

Отредактировано Marion (02-06-2009 19:15:26)

+3

11

Прочитала на днях в книге: "Начало рыцарства можно видеть в факте вручуния оружия сыну знатного человека, достигшему возраста, необходимого для того, чтобы быть воином. Когда наступало совершеннолетие, юноша получал меч как символ его нового положения. Церемония вручения меча заканчивалась тем, что сеньор наносил удар кулаком по затылку юноши, что считалось для последнего почетом. http://www.kolobok.us/smiles/standart/punish.gif

0

12

Дикие нравы средневековья... http://www.kolobok.us/smiles/standart/mosking.gif

0

13

Да уж! Сплошные драки и побои! http://www.kolobok.us/smiles/he_and_she/girl_haha.gif

0

14

Событиев у людей, событиев...
Адреналин сплошной.

0

15

Рыцарская доблесть, рыцарская верность, рыцарская честь

Касательно рыцарского вооружения существует огромное количество мифов и легенд, сложившихся в нашем сознании. Начнем с того, что вооруженный рыцарь в нашем нынешнем понимании, это те доспехи статуи, которые мы можем увидеть в музее. На самом деле это совсем не так. Как правило, эти сплошные доспехи – вооружение турнирное, крайне редко употреблявшееся в бою.
Весьма также распространена легенда о том, что эти доспехи были невероятно тяжелыми. Настолько тяжелыми, что под тяжестью тевтонских рыцарей, одетых в такие доспехи, проломился лед Чудского озера во время знаменитого Ледового побоища. Ничего подобного!
Полный рыцарский доспех весил в разные эпохи 12, максимум 16 кг! Боевой доспех! Для сравнения: доспех современного хоккеиста весит около 16 кг. А все видят, как они легко и лихо двигаются по льду. Полная выкладка современного спецназовца, с бронежилетом, со всем прочим, - 20 кг. Во всяком случае на разнообразных показательных выступлениях, которые мы можем наблюдать по телевизору, двигаются они весьма бойко и быстро.
Поэтому все рассказы о том, что рыцарь, падающий с коня, не мог подняться сам, что для того, чтобы вообще сесть на коня, рыцарь садился верхом на бревно и несколько человек поднимали это бревно вместе с ним, - все это либо легенда, либо описание турнира, а не реального сражения.

Кольчуга никогда не надевалась на рубаху, она надевалась на плотную подстежку. У людей победнее это было что-то вроде ватника, но набитого не хлопком – хлопок появляется только в 14 веке и он очень дорог, - а ватник был набит оческами шерсти Люди побогаче надевали кольчугу на плотную кожаную куртку - хорошая кожа дорого стоила
И никто эти кольчужные доспехи не надевал через голову. Кольчуга – не свитер, она не растягивается! Кольчуга разрезана на спине и надевается как медицинский халат. А это означает, что и кольчугу, и более поздний панцирь типа кирасы, сам на себя рыцарь одеть не мог. Следовательно, абсолютно необходимы для боевых условий военные слуги – оруженосцы. А это уже имеет отношение и к культуре! Именно здесь появляется образ военного слуги – от Горвеналя в рыцарских романах до Шельменко-денщика и бравого солдата Швейка. Это культурный феномен, культурное явление!

Шлем всегда надевался на подшлемник. Самые простые подшлемники – вязаные, вроде современных женских вязаных шапочек с длинными ушами. Либо шлем надевался на стеганый или из плотной кожи капюшон. Вот все эти детали и породили особенности рыцарской битвы.

Представим себе рыцаря в описанном капюшоне, а по крайней мере с 12 века в кольчужном капюшоне, а сверху еще в шлеме – первоначально открытом, со щитками по бокам, уже с конца 11-12 века - глухом сплошном шлеме с прорезью для зрения (позднее, с начала 14 века, появляется шлем с забралом, то есть тоже с прорезью).
Так вот, если кто-нибудь попробует  надеть на голову плотный - хотя бы  вязаный - капюшон, а сверху ведро, он поймет, что ничего не слышит! Поскольку прорезь в забрале очень невелика – это естественно, так защищается лицо, - то и обзор крайне незначителен. А это означает, что никакого управления боем, рыцарским конным сражением быть просто не может!
Рыцарь не управляем в бою, он не слышит команд, он не видит подаваемых ему знаков. А видит он только луку своего седла, холку своего коня, острие своего копья и - такого же всадника, мчащегося навстречу ему. А это означает, что в отсутствие управления боем, в отсутствие какой бы то ни было кавалерийской конной вольтижировки, то есть управления конем по команде, – вольтижировка появится только в конце 16 века, сражение начнет превращать в серию разнообразных поединков. А отсюда следствие – возникает ценность рыцарского поединка. Пусть он будет и не столь изящен и благороден, как это описывалось в рыцарских романах или у авторов 18-19 века, от Вальтера Скотта и до Дюма, пусть не так. Главное, что это - серия поединков.
А отсюда важность индивидуального, личного подвига рыцаря. Ведь всегда можно понять, сколько и как рыцарей было сбито с коня, скольких врагов победил тот или иной воин.

С другой стороны это же приводило к умалению роли полководца. Если сравнить с римскими временами или Новым временем, мы увидим, что великих полководцев было весьма не много. От полководца требовалось выбрать время битвы, место битвы и дать вовремя сигнал к началу сражения. В крайнем случае - организовать небольшую засаду, специально подготовленный для этого отряд. Впрочем, это, как правило, не одобрялось рыцарской этикой: считалось, что чем более затруднена победа, тем больше честь победителю. Поэтому, например, давались самые невероятные, самые замысловатые рыцарские обеты. Конечно, в художественной литературе это сильно преувеличивается, но это действительно было. Скажем, привязать руку и сражаться только одной рукой. А в начале Столетней войны английские рыцари дали на торжественном пиру обет заклеить, завязать, залепить себе один глаз и не снимать этой повязки до тех пор, пока они не совершат мало-мальски серьезного подвига.

Если рыцарь был в доспехах, он не имел права уклоняться от битвы ни при каких обстоятельствах, независимо от соотношения сил.  И поэтому на рекогносцировку, на разведку отправлялись невооруженными – тогда можно было без потери чести ускакать, видя врага. Нельзя было совершать «обратные движения». Известны случаи, когда войско по ошибке прошло мимо места, назначенного для сражения – топографических карт-то не было, и они вынуждены были сражаться в условиях неудобных. И - ничего страшного, если битва и будет проиграна, зато честь будет соблюдена.

+4

16

В чем еще важность рыцарской чести? Доныне, когда мы вспоминаем о рыцаре, мы думаем, что, когда произносим слово «рыцарь»? Рыцарь храбр, благороден, верен слову. Почему так? Мы уже говорили о том, что сложившаяся феодальная система, в которой тяжеловооруженный конник, тот самый рыцарь, являлся военным слугой, благородным слугой, вассалом (от vassus – слуга) своего сюзерена. Все это держалось в буквальном, точном смысле «на честном слове». Отсюда невероятное значение слова в рыцарской культуре. Это не значит, что не было клятвопреступников, обманщиков, но это всегда рассматривалось как нечто не должное, не достойное человека. А рыцарь был обязан при любых условиях служить своему сюзерену. И так обстояло дело именно что в жизни, а не только в литературе.

В  романе «Рауль де Камбре» Бернье, верный слуга Рауля, благороднейший, честнейший рыцарь, служит ему, приговаривая при этом: «Мой сеньор Рауль – предатель, хуже Иуды, но он мой сеньор». И служит ему до тех пор, пока совершенно озверевший Рауль де Камбре не сжигает монастырь со всеми обитательницами, куда удалилась матушка рыцаря Бернье. Тем самым он, сюзерен, нарушает свою, встречную клятву – быть покровителем своего вассала.
После этого вассальные отношения могут быть разорваны.

А вот реальная история 12 века. Король Франции Людовик VI Толстый поссорился со своим могущественным вассалом графом Тибо Шампанским. Граф просил помощи у императора Священной Римской империи – как тогда назывались фактически германские короли. И что же?  Император, считая себя выше простого короля, требует от короля примириться с графом Тибо. Король Людовик объявляет императору войну, созывает своих вассалов. И что же? И вассал короля, граф Тибо, идет служить своему обидчику против своего заступника. Потому что он дал такую клятву.

Предусматривается и клятва, даваемая другу, верность слову вообще, в любом сколь угодно широком смысле. В «Песне о Нибелунгах» маркграф Рюдигер братается с Хагеном, первым вассалом бургундских королей. Потом, когда начинается известный конфликт, сюзерен маркграфа король Этцель принуждает Рюдигера идти сражаться. Рюдигер отказывается –  Хаген его побратим, они даже обменялись оружием и доспехами. Сюзерен настаивает, и Рюдигер идет сражаться, но без доспехов – он  не может облачаться в доспехи, дарованные другом. Он гибнет, но он не уронил чести вассала, не изменил своему рыцарскому слову.

А вот реальный пример из времен Столетней войны. Некий французский рыцарь попадает в плен к англичанам. Поскольку битва еще продолжается, держать его в плену невозможно, он отпускается под честное слово. Система взять в плен, а потом отпустить за выкуп была широко распространена и ничем постыдным не считалась. Наоборот, убить собрата, христианина, считалось куда более постыдным. Так вот, он отпускается под честное слово, что  вернется после битвы. Что он делает, этот рыцарь бедный? Он кидается в сражение, чтобы сбить с коня, пленить какого-нибудь англичанина, взять выкуп с того и расплатиться с этими.  Своих денег у него нету, хочешь жить – умей вертеться. Но сбежать – этого ему просто не приходит в голову.
И последний пример. Рыцарь влюблен, как и полагается.
Так вот – клятва верности любимой женщине нерушима именно потому, что она является аналогом клятвы верности сюзерену. Переводчик «Песни о Нибелунгах» не точно понял и перевел, написав, что Зигфрид пожимает руку Кримхильде. Он не пожимает, он вкладывает свои руки в ее – это акт и жест вассальной присяги, не только любимой женщине. Мы знаем, что очень часто изображаемый в западной живописи, да и вообще распространенный молитвенный жест – сложенные руки, это повторение жеста вассальной присяги.

+6

17

Marion написал(а):

средневековое право: оммаж.

И ещё немного на ту же тему

Оммаж, как принято считать, является клятвой верности вассала своему сеньору. Но это не совсем верно, ибо данный ритуал включал в себя взаимные обязательства, при невыполнении которых вассалитет мог быть расторгнут с сохранением у бывшего вассала его феода. Клятва верности же – это отдельная часть церемонии, хотя обе части были неразрывно связаны.

С XII века различают hommage liege (полный, классический оммаж) и hommage plain, который приносился стоя и при оружии и обязывал лишь к ограниченной военной службе.

Классический оммаж приносился следующим образом. Будущий вассал являлся к будущему сеньору безоружный, с непокрытой головой. Он становится на колени, вкладывает свои руки в руки сеньора и объявляет себя человеком сеньора. Он также должен заявить сеньору, за какой феод он становится его человеком; это объявление феода. Если феод состоит из нескольких доменов, он должен перечислить их все. Если есть сомнение относительно того, что содержит в себе феод, то он обязан допустить господина к проверке, которая состоит в осмотре на месте. Если он недобросовестно скроет часть феода, то лишается своего права.
Эти словесные формальности заменялись, особенно после XIII в., письменным актом, который назывался объявлением и перечислением феода. При получении в пользование феода вассал брал на себя ряд обязательств, описанных выше. Обязательства не проговаривались вслух, так как их перечень был известен и закреплен в кутюмах (законодательных актах) и обычаях).
Сеньор, в свою очередь, поднимает вассала с колен и целует его в уста. Далее, вассал приносит клятву верности сеньору: он обязуется не причинять ему вреда, не покушаться ни на его личность, ни на его имущество, ни на его честь, ни на его семейство; вассал обязуется поддерживать и обеспечивать феод: поддерживать — то есть заботиться, чтобы он не терял своей стоимости, не изменять его положения, не отчуждать от него частей (сокращать); обеспечивать — то есть быть всегда готовым признать право настоящего собственника (т.е. - сеньора) и защищать феод против посторонних лиц. Сеньор же «обязан своему человеку такой же верностью и преданностью, как человек - своему сеньору» (из «Кутюмов Бовези»). Сеньор не должен ни нападать на своего вассала или оскорблять его, ни соблазнять его жену или дочь.

В случае нарушения вассалом своих обязательств, он терял феод. Если же сеньор каким-то образом навредил своему вассалу, последний совершал «обряд» defi (уничтожение верности): обычно сеньору посылалась перчатка в знак разрыва отношений. Споры между вассалом и сеньором обычно решались судом, который состоял из баронов вассала.

+3

18

Евгения написал(а):

В период зарождения рыцарства ритуал посвящения в рыцари начинался с купания в ванне.

ага! Так вот почему Гая Гизборна постоянно купали в Шервуде! ванны не было там, и его, так сказать, с помощью подручных средств, того... посвящали в "правильные" рыцари!

0

19

Не, ну постоянно-то зачем? Для уверенности? http://www.kolobok.us/smiles/standart/mosking.gif

0

20

Как воспитывали будущих рыцарей
Рано начиналось воспитание будущего рыцаря. Барон, граф, герцог обычно не радовался, когда в семье появлялась девочка: за ней, будущей невестой, надо было давать приданое в виде части земель. Мальчик же был наследником, будущим рыцарем. Сеньор, у которого родился сын, собирал всех своих вассалов и торжественно объявлял примерно следующее: "Радуйтесь и будьте отныне покойны. Родился ваш будущий сеньор, тот, кому вы будете обязаны вашими ленами, тот, кому вы будете верно служить".

До семи лет мальчик обычно оставался на попечении женщин, потом начиналось суровое военное воспитание. По целым дням он пропадал в лесах, окружавших отцовский замок, учился сражаться на мечах, копьях, биться на палках, стрелять, ездить на коне, плавать, переносить походные тяготы.

Учили его и охотничьим навыкам — обращаться с соколом, носить его на руке, напускать на птицу, охотиться с собаками. Охота была любимым развлечением рыцарства в свободное время.

Однако о развитии ума, обучении каким-либо наукам заботились мало. Редко кто из рыцарей, чего греха таить, умел читать и писать. Грамота считалась, скорее, "женским делом" — девочка училась ей у домашнего священника и потом с удовольствием читала молитвенник или героические баллады.

Мальчику оставалось лишь слушать песни бродячих жонглеров, забредших в отцовский замок, восхищаться подвигами их героев и давать себе обещания подражать им в течение всей жизни.

С ранних лет будущий рыцарь укреплялся в беззаветной вере своих отцов в учение Христа, в христианских заповедях. Но и христианство воспринималось упрощенно, лишь в соответствии с рыцарским духом, поскольку оно как бы оправдывало воинские устремления.

Заповеди любви и всепрощения обычно мало затрагивали сердца, зато воодушевляли на месть за страдания и смерть Христа и желание огнем и мечом распространить на Земле царство Божие. Иисус Христос становился для будущего рыцаря как бы бы верховным сеньором, изменить которому было величайшим позором, и которого надо было защищать до последней капли крови.

К 12-13 годам начальное воспитание завершалось, мальчик вступал в новое качество. Отец отвозил его в замок сеньора или какого-либо знатного рыцаря, своего друга, где он становился оруженосцем. Забот у него было немало.

В мирное время оруженосец ухаживал за лошадьми и собаками сеньора, встречал его гостей, помогал им сойти с коня, накрывал столы, прислуживал за обедом, подавал вино, разрезал мясо.

+4

21

Как рыцари вели себя за столом
После посвящения в рыцари происходил торжественный пир в честь этого события. Да и вообще в рыцарских замках нередко случались пиры по разным поводам. Как они проходили нам тоже сегодня нетрудно представить.

В большом зале замка на складных козлах вдоль и поперек устанавливались огромные столы. Гости размещались за ними лишь с одной стороны, чтобы с другой слуги могли подавать блюда.

Угощенья были разнообразны и обильны. За зажаренными целиком оленями появлялись окорока дикого кабана, медвежатина, жареные павлины и лебеди, громадные пироги с начинкой из дичи. Любое мясо обильно поливалось соусом из перца и гвоздики. Ну и, разумеется, вина текли рекой.

На пиру обычно присутствовали и бродячие жонглеры, исполнители баллад. Было у них и другое название — гистрионы. Под аккомпанемент лютни, арфы или виолы, когда их призывали в зал, они начинали пение. Особой любовью у рыцарского сословия всегда пользовалась "Песнь о Роланде", верном рыцаре Карла Великого, погибшем в Ронсевальском ущелье в битве с испанскими маврами. Роланд командовал аръегардом армии Карла, на который и напали неверные. Был у него рог, с помощью которого он мог призвать на подмогу главные силы франков, но рыцарь предпочел доблестную смерть...

Умение соблюдать определенные правила поведения за столом тоже входило в перечень рыцарских добродетелей. В средние века существовали целые поучения на этот счет. Там указывалось, что не следовало набивать рот обеими руками, есть торопливо и перехватывать пищу у соседа.

Не следовало вытирать нос рукой или скатертью, лезть пальцами в горчицу, соль или общее блюдо, бросать назад в это блюдо обглоданные кости, ковырять ножом в зубах, распускать за столом пояс.

Прежде, чем пить, следовало вытереть губы, нельзя было говорить, если рот полон, дуть на вино или предлагать выпить соседу, если тот еще занят едой. А главное, пить дозволялось только в промежутках между сменами блюд.

                                                                                            Как складывалась жизнь рыцаря
Заканчивался пир в честь нового рыцаря, и для него начиналась обычная повседневная рыцарская жизнь. Какой же она была?

Это зависело прежде всего от достатка, от количества земель и крепостных. Но для любого из рыцарей главным, основным делом была война. В свободное от службы сеньору время рыцарь, если средства позволяли держать охотничьих собак, чаще всего предавался любимой забаве средневековья — охоте.

Охота напоминала войну, особенно на дикого кабана. Затравив зверя собаками, охотник, вооруженный рогатиной, вступал с ним в единоборство, один на один. Его пьянило острое ощущение опасности — как на поле битвы. Малейшая оплошность, и зверь мог выйти из поединка победителем. Любимым развлечением был и другой род охоты — соколиной, на дичь.

Однако охота совсем не считалась праздной забавой. Она пополняла съестные припасы замка, даже если кладовые и без того были забиты, и охотничья добыча считалась самым благородным кушаньем и предпочиталась любой домашней живности.

Много внимания рыцарь уделял укреплению замка, поддержанию его в полной боевой готовности на случай осады. Воспитанию воинских навыков сыновей, будущих рыцарей. Учил их ездить на коне, стрелять из лука, владеть мечом и копьем, использовать в единоборстве щит. Постоянно рыцарь упражнялся в воинском искусстве и сам, поддерживая себя в боевой форме.

Огромным праздником для рыцарства были турниры, где каждый мог показать свое мастерство в единоборстве с противником, а также, в случае победы, получить выкуп в виде боевого коня и доспехов побежденного. Но о турнирах в одной из глав нашей книги — особый рассказ. Любили рыцари и ездить друг к другу в гости — на веселые пиры, продолжавшиеся порой по несколько дней.

Правда, даже самое короткое путешествие по глухим лесным дорогам было опасным предприятием, то и дело приходилось ждать нападения кого-то из соседей-врагов или лесных разбойников. Из замка рыцарь выезжал не иначе, как в полном вооружении, в сопровождении оруженосцев и сильного отряда.

Но случалось, владел рыцарь одной-единственной деревенькой в несколько скудных дворов, а замком-убежищем служила полуразвалившаяся башня, окруженная гнилым частоколом. Об одном таком бедном рыцаре из Фландрии старинная летопись рассказывает, что он сам становился за крестьянский плуг, чтобы вспахать свое поле, причем выворачивал во время пахоты единственный камзол наизнанку, чтобы подольше его сохранить.

Обеднению рыцарства способствовал и установившийся порядок наследования, при котором вся земля и замок переходили к старшему сыну. У младших же братьев порой не оставалось ничего, кроме боевого коня и доспехов. И безземельные бедные рыцари стали страшным бичом средневековья: за неимением другого выхода они не гнушались объединяться в разбойничьи шайки и грабить деревни, убивать, жечь, забирать у крестьян последнее.

Да и рыцари побогаче, всякое бывало, не брезговали разбойничьим ремеслом. Соблазнов было немало. К XI веку стали возникать города, развивались ремесла. На городских рынках барон мог видеть шлемы тонкой работы и крепкие щиты, доспехи, искусно сработанные городскими ремесленниками, с которыми не могли тягаться его собственные мастера-оружейники.

К этому же времени оживляется торговля, из далеких стран в Европу стали поступать невиданные товары: тонкие вина, красивые ткани, драгоценные украшения, мечи и кинжалы несравненной прочности и закалки. Как правило, доставлялись они по рекам. И феодал, в чьих владениях проплывала тяжело груженая барка богатого купца, часто не мог удержаться от искушения и решался на грабеж.

Случалось, отряды рыцарей-разбойников объединялись в настоящие армии и предпринимали крупные завоевательные набеги. Именно так в 1066 году нормандский герцог Вильгельм завоевал Англию, собрав под свои знамена на все готовые рыцарские отряды.

О рыцарях-разбойниках, презревших все рыцарские идеалы, с болью и гневом писал в XI веке римский папа Лев IX: "Я видел этот буйный народ, невероятно яростный и нечестием превосходящий язычников, разрушающий церкви, преследующий христиан, которых они иногда заставляли умирать в страшных мучениях. Они не щадили ни детей, ни стариков, ни женщин".

Взято с http://militera.lib.ru/h/malov_v/01.html

Отредактировано иннета (13-07-2008 16:47:29)

+6

22

Не хотелось бы мне за одним столом с рыцарями пировать.  http://www.kolobok.us/smiles/standart/mosking.gif

0

23

Евгения написал(а):

Не хотелось бы мне за одним столом с рыцарями пировать.

А почему?

0

24

Не хочу наблюдать, как набивают рот одной рукой.
http://www.kolobok.us/smiles/standart/grin.gif

0

25

Евгения написал(а):

Не хочу наблюдать, как набивают рот одной рукой.

Если  никто не видит, можно и двумя.  :)

0

26

А мне нравится рыцарский стол - павлины, лебеди...мммм!  :crazyfun:

0

27

Bobby написал(а):

Если  никто не видит, можно и двумя

Да хоть тремя.  http://www.kolobok.us/smiles/standart/grin.gif 
Главное, не пельменями.

Vaultkeeper написал(а):

А мне нравится рыцарский стол - павлины, лебеди..

Они не вкусные. Честно.

0

28

Евгения написал(а):

Они не вкусные. Честно.

Жёсткие и в зубах застревают. Ну как тут не нарушить правила поведения? http://www.kolobok.us/smiles/standart/mosking.gif

0

29

Ага. А куды деваться?

0

30

Кое-что о столовых приборах:
Столовые приборы и посуда

Первая вилка появилась в 11 веке у венецианца Доменико Сильвио. До этого ели руками или в перчатках, чтобы не обжечься. Хлеб часто служил не только вместо тарелки, но и вместо ложки: супы и пюре из овощей ели следующим образом: брали куски хлеба и, макая их в пищу, опустошали посуду. В остальных случаях за столом обычно действовало старое правило: «Бери пальцами и ешь». Траншир (так называлась почетная должность при дворе, занимать которую мог только дворянин) разделял кушанья на удобные для рук порции и распределял их среди участников трапезы.

Прижиться вилке в Европе из-за  ее «дьявольской» формы и византийского происхождения было весьма непросто. Пробиться на стол «трезубец дьявола» с трудом смог только в качестве прибора для мяса, а в эпоху Барокко споры о достоинствах и недостатках вилки ожесточились. Столовый нож с закругленным лезвием ввел кардинал Ришелье - в целях безопасности.

Также тяжело было завоевать себе признание в Средневековье и тарелке индивидуального пользования. Глубокую тарелку для супа придумал сменивший Ришелье кардинал Джулио Мазарини (тот самый, у которого служил реальный Д'Артаньян). До этого первое ели из общего казанка, обтирая на виду у всех демонстративно ложку после каждого опускания в свой рот и перед каждым погружением в общую супницу. После «изобретения» появляются деревянные тарелки для низших слоев и серебряные или даже золотые - для высших, однако обычно вместо тарелки для этих целей использовался все тот же черствый хлеб, который медленно впитывал и не давал испачкать стол.
Взято с http://www.asher.ru/library/human/history/europe1.html

А вот здесь много интересного о жизни средневековой Европы вообще и рыцарях в частности: http://bookz.ru/authors/mi6el_-pasturo/ … e_730.html

+5