У себя на сайте про Коннери разместила несколько статей о Короле Артуре и рыцарях Круглого стола (Шон Коннери, как известно, играл короля Артура в фильме "Первый рыцарь"). Кому интересно, могут зайти почитать:
Король Артур. Возвращение короля
Легенды о короле Артуре в театре и кино
Король Артур. Герои легенды
Фильмы о короле Артуре. Фильмография.
О фильме "Первый рыцарь"

Отредактировано сэр Бормоглот (25-08-2013 15:33:39)

Обратите внимание - в этом списке нет рыцаря, который думает только о... своей жене/невесте. Интересно, это случайно, или такова артурианская система?

В Англии нашли Круглый стол короля Артура

Раскопки в римском амфитеатре в Честере. Фото с сайта chester.gov.uk

        Так называемый Круглый стол короля Артура располагался в амфитеатре города Честер в графстве Чешир на западе Англии. Как пишет The Daily Telegraph, к такому выводу пришел британский историк Кристофер Гидлоу (Christopher Gidlow) после обнаружения в честерском амфитеатре святилища христианских мучеников.
          Самым ранним свидетельством о жизни Артура, короля бриттов, отражавшего нападения завоевателей-саксов, считается сообщение его современника, монаха VI века Гильды Премудрого, позже причисленного к лику святых. У Гильды Круглый стол в Камелоте описан не как собственно стол, а, скорее, как большое помещение, где собирались за раз больше тысячи человек, причем знатнейшие рассаживались в середине в круг. Гильда также упоминает, что в этом помещении находилось святилище мучеников.
         Археологические исследования амфитеатра (гладиаторской арены) в Честере показали, что в эпоху саксонского завоевания Англии (VI век) это древнее сооружение было переделано в крепость. После того как археологи обнаружили внутри святилище, соответствующее описанию Гильды, именно честерский амфитеатр стал главным "претендентом" на признание легендарным Круглым столом, а Честер, соответственно, Камелотом.
            Честер (латинское название - Дева) был основан римским II Вспомогательным легионом во второй половине I века нашей эры как опорная военная база в землях кельтского племени корнубиев. Амфитеатр был построен тогда же, а затем дважды (в конце I и в конце III века) перестроен ХХ Победоносным Валериевым легионом.
           В начале V века римские войска были отозваны из Британии ради защиты от варваров рейнской границы империи, и на островах началась кровопролитная война между бриттами (романизированными кельтами, христианами) и пришлыми саксами (германцами-язычниками). Король Артур был, по-видимому, одним из вождей бриттов. Легенды о его доблести и благочестии, пользующиеся большой популярностью уже в Средние века, были собраны в XIV веке Томасом Мэлори в цикл романов "Смерть Артура", издание которого Уильямом Кэкстоном в 1485 году стало одной из первых английских печатных книг.

Источник

О чем молчат легенды

Адам Ардри (Adam Ardrey), историк-любитель, однажды выдвигавшийся в шотландский парламент от националистской партии SNP, утверждает что в течение шести лет исследовал сведения, связанные с Мерлином — знаменитым магом, наставником короля Артура, и пришел к однозначному выводу: Мерлин родился в 540 году в Ланаркшире, что позволяет его считать шотландцем, — пишет Daily Telegraph.

Книга Ардри называется «В поисках Мерлина — Правда, скрытая за легендой»
(«Finding Merlin — The Truth Behind the Legend». Она, как и большинство разоблачительных исторических книг, утверждает, что христианские историки скрывали истинную правду о месте рождения Мерлина и его шотландских корнях, чтобы принизить значение Шотландии и, напротив, возвысить саксов.

То, что Мерлин был шотландцем, позволило автору книги сделать еще одно смелое пердположение, и записать в шотландцы и самого короля Артура. По данным Ардри, Артур был не английским, а шотландским военачальником, и родился в 559 году.
«Когда я изучал книги короле Артуре и Мерлине, я обнаружил, что четыре из пяти самых известных битв Артура происходили на территории Шотландии, и сами приключения Артура и Мерлина не переходят границы Англии и Шотландии», — говорит автор.
Поэтому, по его словам, хотя в книгах Артур обозначается как «английский» король, он таким не был: наоборот, он был известен как человек, который сражался против англичан. Так что короля Артура следует признать именно шотландцем, — полагает автор.

Доктор Саймон Янг (Simon Young), специалист по кельсткой истории, заявляет в книге «Кельтская революция» (The Celtic Revolution), что легендарный король Артур был деспотичным и кровожадным правителем, стремившимся уничтожить своих соседей на Британских островах. «Военные подвиги короля стали бы сегодня преметом нового Нюрнбергского процесса», цитирует Telegraph слова ученого.

Личность короля Артура – персонажа кельтских и англосаксонских легенд – до сих пор точно не установлена.
Однако считается, что этот правитель действительно существовал либо в VI в. н.э., либо на рубеже III вв. н.э.
Считается, что на роль исторического короля Артура претендуют два британских правителя, имена которых – Arthur и Artur – отличаются лишь одной буквой, а также римский военачальник Луций Арторий Каст (Lucius Artorius Castus), служивший в Британии во времена императоров Марка Аврелия и Луция Коммода.

Кем бы ни был исторический Артур, он совершенно точно не являлся тем благородным и милосердным правителем, каким его сделали легенды.
«Когда мы говорим о короле Артуре, мы сразу вспоминаем персонаж диснеевского мультфильма "Меч в камне".
Однако и тот самый меч, Эскалибур, и Дева озера, и рыцари Круглого стола – все это связалось с именем Артура гораздо позже.
Короли же V-VI веков жили в очень жестокое и кровавое время. Никто не ожидал от Артура заботы о благосостоянии его народа – от него требовалось смести с лица Земли ближайших соседей»

В доказательство своей точки зрения доктор Янг приводит перевод валлийской поэмы X в. под названием «Великое пророчество» (Armes Prydein).
В ней говорится о том, что когда Артур восстанет из мертвых, он жестоко отомсит саксам.
«Он убьет стольких, что телам некуда будет падать, и они будут стоять, подпирая друг друга. Кельты ринутся в бой подобно медведям, мстящим за своих родичей. Копья будут литься дождем, и некому будет оплакать павших врагов.
Кони будут носиться без всадников, головы будут сыпаться с плеч».
Справедливости ради заметим, что многообразные кары, которые должны посыпаться на головы врагов, любовно описываются во многих произведениях древности и средневековья, что вовсе не означает, что все это каждый живущий считал своим долгом осуществить в реальности. Все эти грозные и кровожадные речи носили отчасти ритуальный характер.

Подвиги короля Артура, реальные или мнимые, не дают покоя воображению современных людей.
Так, отставной британский солдат Джон Ротуэлл (John Rothwell) 30 лет назад взял себе имя Артура Пендрагона и вступил в друидическую секту. Жажда деятельности привела его в Стоунхендж, где он поселился в июне прошлого года, протестуя против запрета на свободное посещение памятника.
(Журнал Вокруг света)
http://www.vokrugsveta.ru/news/7506/

Элейн из Астолата

Элейн из Астолата, персонаж из легенд о короле Артуре. Также ее называют Элейн Белая и Элейн Белокурая.
Она была дочерью Бернарда из Астолата.
Ее история излагается в «Смерти Артура» Томаса Мэлори и «Королевский идиллиях» Альфреда Теннисона.
Образ Элейн вдохновил Теннисона на создание поэмы «Леди Шалот», давшей сюжет многим живописным шедеврам.
Но это уже совершенно другая история.

Эдвард Реджинальд Фрамптон. Элейн

История Элейн начинается, когда король Артур повелел разгласить повсюду, что состоится большой турнир, на котором он сам вместе с королем скоттов будет сражаться против всех, кто ни вздумает на них выйти.
Королева Гвинерва сказалась больной и не поехала с мужем. Злые же языки говорили о том, что она просто не хочет оставлять еще не до конца оправившегося от полученной в одном из славных поединков раны Ланселота.
Тогда королева убедила Ланселота ради ее доброго имени принять участие в турнире, а тот не стал возражать и присоединился к Артуру в замке барона Бернарда Астолатского. Никто кроме короля не узнал его.

А у этого старого барона была дочь Элейн Белокурая, которую называли Прекрасной (или Лилейной) Девой из Астолата, и она, не отрываясь, глядела на сэра Ланселота с великим восхищением.
Она решила попросить Ланселота носить на турнире ее знак – красный рукав из тонкой ткани, шитый крупным жемчугом.
Ланселот согласился поместить знак на шлем, но сказал, что он будет бороться замаскированным, чтобы не быть узнанными.
Затем Ланселот спрашивает у Бернарда(отец Элейн), может ли он оставить в Астолате свой легко узнаваемый щит и взять другой. Бернард соглашается и дает ему обычный белый щит своего сына Тиррея.

Элеонора Фортескью Брикдейл.
Элейн со щитом Ланселота(по изданию Idylls of the King: London. Hodder and Stoughton, 1911)

Элеонора Фортескью Брикдейл.
Элейн, мастерящая покрывало для щита Ланселота

На турнире Ланселот бился против рыцарей короля Артура, одержал много побед, но получил травму от копья Борса, одного из лучших рыцарей Круглого Стола, и был увезен с места сражения в пещеру отшельника.
Помогал ему родной брат Элейн.

А сэр Гавейн, отправившись на  поиски Ланселота, приехал в Астолат и рассказал обо всем девушке.
Та показала Гавейну щит и узнала, что полюбила самого Ланселота и дале отправилась разыскивать своего избранника, дабы помочь ему оправиться от раны.
Тем временем Гвиневера узнала, что Ланселот носил на шлеме алый рукав Прекрасной Девы из Астолата, и от гнева едва не лишилась рассудка.
Элейн же добралась до убежища Ланселота и выхаживала его днями и ночами.
К ним присоединился и Борс, поведавшей Лансу о гневе королевы.
Когда через месяц Ланселот был здоров и приехал вместе со всем своим окружением в Астолат, Элейн, не готовая вынести разлуку с любимым, предложила ему себя в жены, но получила отказ.
Элейн приносит ему щит, которые она хранила, и  Ланселот покидает замок, чтобы никогда не вернуться.

Ланселот вернулся ко двору короля Артура, где на него продолжала гневаться Гвиневра, а Прекрасная Дева из Астолата денно и нощно предавалась столь жестокой печали, что не ела, не пила, не спала, но все время жаловалась и вздыхала по сэру Ланселоту.

Так прожила она десять дней и обессилела до того, что настал ее смертный час.
Она исповедалась перед смертью и приняла последнее причастие. Но все время не переставала она повторять свои любовные жалобы.
Призвав к себе отца своего сэра Барнарда и брата сэра Тиррея, Элейн просила слезно, чтобы брат ее написал письмо словно бы от ее имени, и отец дал на то свое согласие. И когда письмо было написано, слово в слово так, как она задумала, она попросила отца, чтобы они сидели у ее ложа, пока она не умрет.

Бернард Астолатский обещал, что все будет сделано по замыслу дочери.
После этого вместе с сыном стал плакать и убиваться над Элейн, а когда они ее оплакали, она вздохнула последний раз и умерла.
И тогда тело Прекрасной Девы из Астолата вместе с ложем отвезли ближним путем на берег реки и спустили в барке на воду.
Кормчий повёл барку, куда Элейн просила, вниз по реке в Камелот, где лодка была обнаружена придворными короля Артура.
Они пришли к барке и заметили письмо в руке Элейн. Вскрыв его, прочитали следующее:
« Благороднейший рыцарь, господин мой сэр Ланселот, смерть из-за любви к вам встала между вами и мной, которая вас любила и которую люди звали Прекрасной Девой из Астолата. И потому с любовной жалобой моею я обращаюсь ко всем дамам,
вы же молитесь за мою душу и позаботьтесь хотя бы о том, чтобы меня похоронили, закажите по мне погребальную службу, - такова моя
последняя просьба. Умерла же я непорочной девственницей, в чем Господь мой свидетель.
Молись же за мою душу, сэр Ланселот, как есть ты несравненный среди рыцарей».
(Цит. по «Смерти Артура» Мэлори)

Ланселот, которого позвали, слышит содержание письма, после чего он объясняет, что случилось.
Рыцарь оплачивает богатые похороны Элейн и делает пожертвования, о которых она его просила.

Элеонора Фортескью Брикдейл.
Ланселот, размышляющий о смерти Элейн

Вообще,леди из Шалотт довольно загадочная особа.  По одним данным она была одной из Девственных Лунных богинь у кельтов и при этом состояла в отдаленных родственных связях с королем Артуром.

Henry Meynell Rheam - The Lady Of Shalott.

Есть, впрочем, вариации легенды когда леди Шалотт называют и женой Ланселота, сердце которой было разбито.
Иногда в легендах сия леди  упоминается как мать рыцаря, нашедшего Святой Грааль (Галлахад)

Джон Уильям Уотерхаус. Леди из Шалот, 1888.
The Lady of Shalott. холст, масло. 200 × 153 см см. галерея Тейт, Лондон

Кто, как  и за что наложил проклятие на сию прекрасную леди не очень-то ясно.
А в поэме Теннисона «Волшебница Шалот» рассказывается история девушки по имени Элейн, на которой лежит проклятье: она обязана оставаться в башне на острове Шалот и вечно ткать длинное полотно.
(прим.Альфред Теннисон (англ. Alfred Tennyson; 6 августа 1809 — 6 октября 1892) — знаменитый английский поэт, имел почётное звание поэта-лауреата. Королева Виктория присвоила ему за его поэтическое творчество титул барона, что сделало Теннисона пэром Англии (1-й барон Теннисон, 1st Baron Tennyson или лорд Теннисон, Lord Tennyson))

Шалот расположен на реке, текущей в Камелот. Никто не знает про существование Элейн, потому что проклятье запрещает ей покидать башню и даже смотреть из окна. Взамен у неё в комнате висит огромное зеркало, в котором отражается окружающий мир, и девушка занимается тем, что ткет гобелен. Она проводит время за ткацким станком, воплощая в гобеленах образы увиденного в волшебном зеркале. Однажды она видит в нем Ланселота и страстно влюбляется в него.
Не в силах совладать со своим чувством, леди Шалотт оставляет свой замок, стремясь до того, как сбудется проклятье, хотя бы раз увидеть предмет своей страсти, но, достигнув стен города, умирает.
Grimshaw John Atkinson. Elaine

Elaine of Astolat
http://ru.wikipedia.org/wiki/Леди_из_Шалот_(%D0%BA%D0%B0%D1%80%D1%82%D0%B8%D0%BD%D0%B0_%D0%A3%D0%BE%D1%82%D0%B5%D1%80%D1%85%D0%B0%D1%83%D1%81%D0%B0)
http://conspirolog.org/news_view.php?id=113052

Артур

Глава из книги Жака Ле Гоффа «Герои и чудеса средних веков»

          Артур — показательный герой Средних веков. Если его образ, что весьма вероятно, и был вдохновлен историческим персонажем, то о таком персонаже практически ничего не известно.

           Артур является хорошим примером тех героев средних веков, которые, пребывая между реальностью и вымыслом, между историей и фантастикой, превратились в персонажей мифологических, подобно тем историческим фигурам, что, существуя в реальности, отделились от истории, чтобы присоединиться к вымышленным героям в мире имагинарного. В этом контексте мы еще увидим параллельную и пересекающуюся эволюцию двух великих героев средневековья между историей и мифом — Артура и Карла Великого.
          Артур появляется в Historia Britonum («Истории бретонцев») хрониста Ненния в начале IX столетия. По Неннию, некий Артур якобы бился с саксами на стороне короля бретонцев во время вторжения саксов в Великобританию. Будучи предводителем войска, он убил до девятисот шестидесяти врагов. Таким образом, Артур входит в историю прежде всего как могучий воин, защитник бретонцев, и в самый древний период средневековья его образ был тесно связан с устной литературой кельтов, в особенности с «Мабиногионом» — валлийским сборником, где рассказывается о детских годах героя. Отмечают близость Артура к героям из других культур, в особенности к трифункциональной культуре индоевропейцев, к европейскому и даже конкретно — к германскому фольклору. Но какова бы ни была суть героя Артура, тот, кого придумало и оставило нам западное средневековье, — персонаж безусловно кельтский, и связан он с национальной идеологией британцев.

Аrtu. Тavola rotonda nel castello di winchester
    О настоящем рождении Артура рассказывается в произведении хрониста предположительно валлийского, оксфордского каноника Гальфрида Монмутского, в его Historia Regum Britanniae («Истории королей Бретании»), составленной между 1135 и 1138 годом. Историю королей Бретани Гальфрид начинает с Брутуса, пришедшего с римлянами и принесшего бретонцам первые ростки цивилизации. Бретонцы, помесь римлян с варварами, управлялись династией королей, последний из которых, Утерпендрагон, при помощи чар волшебника Мерлина зачал с любимой женой Ингерной сына, Артура. Став королем в пятнадцать лет, Артур приумножает победы над римлянами и народами Западной Европы. Он завоевывает всю Великобританию, острова севера и весь континент до Пиренеев, убив великана, наводившего ужас на окрестности горы святого Михаила. но его племянник Мордред забрал у него и жену, и королевство. Вернувшись с войны, Артур убивает его, но сам смертельно ранен и перевезен на остров Авалон в окрестности Уэльса, где ему предстоит либо умереть, либо, исцеленному, дождаться, когда он сможет отвоевать королевство и всю свою империю. Артур быстро становится центральным героем всего свода литературных текстов, который представляет собой одно из богатейших и выразительнейших творений средневекового имагинарного, — это легенды артуровского цикла.

Артур и Мерлин (biblioteca bodleian oxford)

      Основные моменты этого литературного свода содержатся в романах Кретьена де Труа, написанных между 1160 и 1185 годом, и в прозаической легенде об Артуре первой половины XIII века. Тут видно, до какой степени творческое воображение средневековой литературы было движущей силой в создании имагинарного мира героев и чудес. История имагинарного позволяет сделать вывод о совершенно особом месте средневековой литературы в культуре, ментальности и идеологии эпохи, и тем более в том, что ей суждено было продолжить жить в веках. Артур — центральный персонаж большого литературного цикла, который называется «темой Бретани». С ним связано появление, а точнее — он сплотил вокруг себя целый ряд других героев, самые яркие из которых — Говейн, Ланселот и Парцифаль. Он создал этакую утопическую структуру — крайне редкий пример во всем христианском средневековье — круглый стол, участники которого — рыцари — образцовые герои, как мы еще увидим в главе «рыцарь, рыцарство». Артур — это еще и связующее звено между героем-воителем, каким был он сам, и тем, кто покровительствует ему и предсказывает его будущее, от рождения до самой смерти, — Мерлином. И он же стоит у истоков возникновения таинственного чуда, которому не нашлось места в этой книге, поскольку оно практически исчезло из круга наших представлений, — Грааля. Грааль — магический предмет, нечто вроде дароносицы, поиски и завоевание которой выпадают на долю христианских рыцарей, особенно рыцарей круглого стола. Это тот миф, в котором рыцарская христианизация в средние века выражает себя наиболее явно. Утопия круглого стола выявляет и те противоречия в средневековом обществе и культуре, каковые таит в себе мир героев и чудес. Круглый стол — это мировая мечта о равенстве, не нашедшая воплощения в средневековом обществе, иерархичном и проникнутом неравенством. и все-таки в феодальной идеологии есть стремление создать среди высшей касты, в среде знатных аристократов, институции и кодекс поведения, в основе которых лежит равенство. на языке жестов символом этого выступает поцелуй, которым сеньор обменивается с вассалом. круглый стол, помимо того что он ассоциативно отсылает к глобальности универсума, к всеобъемлющести земного шара, есть также и мечта о равенстве, гарантом которой суждено быть Артуру и которая найдет свое социальное воплощение в мире аристократии.

Круглый стол короля Артура  (Winchester)

       Однако более, чем воитель и рыцарь, Артур является мифологическим воплощением истинного главы средневековых политических объединений, то есть королем. Примечательно, что в самые ранние годы — как о том свидетельствует, например, мозаика плиточного пола церкви XI века в Отранте в Южной Италии — настоящее имя Артура было Arthurus rex, и в европейском поэтическом воображении Артур остается символом такого короля, который существует исключительно в форме демифологизированной, при этом не утрачивая и своего сакрального характера. Артур — король не только одновременно и подлинный и мифологический, он еще и владыка милленаристский. Мужчины и женщины в средние века часто мечтали о том, как установится на земле царствие веры и добродетели, апокалиптический Миллениум, управляемый королем, пришедшим из истории. Этот мотив имел большой успех в восточных культурах, вспомним хотя бы сказку о спрятавшемся эмире. На Западе похожая роль досталась Фридриху Барбароссе, который не умер, а заснул в пещере, и особенно Артуру, ожидавшему в Авалоне момента, когда он сможет вернуться. Это тема Rex quondam, rexque futurus, короля времен былых и времен грядущих.
      Тесно связанный с образом Артура, круглый стол — объект мифологический, но есть и объект персонализированный, связанный с его именем еще теснее, — это неизменный спутник великих воинов и великих рыцарей: его меч. Волшебный меч, с которым не может управиться никто, кроме него самого, которым он чудесным образом убивает врагов и чудовищ, преимущественно великанов, и выбрасывание которого в озеро знаменует конец его жизни и его могущества. Этот меч зовется Экскалибур, и его исчезновение венчает мрачный эпизод смерти Артура, воссозданный крупным британским кинорежиссером Доном Бурманом в фильме «Экскалибур». Персонализацию мечей мы встретим и у Карла Великого, и у Роланда: Жуайез, Дюрандаль, Экскалибур — вот они, сказочные помощники выдающихся героев. Артур прежде всего — воплощение взаимного союза, союза тех ценностей, что выработали средние века. На этих ценностях, разумеется, лежит сильный христианский отпечаток, но это в первую очередь светские ценности героя-мирянина. В Артуре находят выражение два сменивших друг друга периода феодальных ценностей. В XII веке это воинская доблесть, в XIII — куртуазность. В индоевропейской традиции он был королем трифункциональным: по первой функции — королем священным, по второй — королем-воином и по третьей — королем-цивилизатором. его образ хорошо иллюстрирует то, что крупный исследователь средневековой литературы Эрих Кёлер прекрасно определил так: «двойной замысел куртуазного феодального мира: историческая легитимизация и выработка мифов».

Кретьен де Труа. Страница манускрипта

      Как и все герои — причем средневековых это касается в первую очередь, — Артур тесно привязан к определенным географическим местностям. Это места его битв, резиденций и смерти. Прежде всего это область его главных свершений, его сражений, завоеваний и побед: страна кельтов, Ирландия, Уэльс, Корнуэлл, Арморика. Это Тинтажель в Корнуэлле, где был зачат Артур, Камелот, фантастическая столица Артура на границе Корнуэлла и Уэльса. Это фантастические острова, такие, как Авалон. Это английский монастырь в Гластонбери, бенедиктинское аббатство на границе Уэльса, где в 1191 году якобы были обнаружены его останки и останки королевы Гениевры. Но есть и вдали от кельтского мира еще одно удивительное место, связанное с Артуром, находившимся между жизнью и смертью, королем выжидающим. Это место — вулкан Этна, в жерле которого, охраняемый от всех горестей, как повествует об этом изумительный сборник чудесных историй английского автора начала XIII века Гервасия Тильбюрийского, спокойно спящий Артур ждал своей участи — чудесного ли возвращения на землю или вознесения в рай. В этом случае не связан ли Артур с тем, что я называю рождением чистилища, в тот момент, когда его местонахождение неясно определяли где-то между Ирландией и Сицилией? Тогда этот кельтский король мог быть одним из первых обитателей того чистилища, слухами о котором был полон весь христианский мир.
      Однако в христианской Европе — и эта черта сохранилась до наших дней — нет ни всемогущего героя, ни во всем удавшихся чудес. Герой — всего лишь человек, любой человек грешен, и феодальной верности неминуемо противостоит предательство злобных врагов. С другой стороны, если монархическая идеология и выстраивает образ короля как героя, она далека от придания ему абсолютистского характера, который будут настойчиво приписывать ему ренессанс и эпоха классики. Артур — грешник, и Артура предают. Поддавшись вожделению, Артур совокупился с собственной сестрой, и от этого инцеста родился Мордред. Великому образу — великий грех, короли и герои (это касается и Карла Великого) частенько повинны в кровосмешении. Что до плода греха, Мордреда, то он — предатель, чей удел — смерть; Артур же, познавший и иное предательство — своей жены Гениевры, изменившей ему с его же вассалом Ланселотом, сам не единожды предавал Гениевру.
      После Гальфрида Монмутского успех образа Артура неуклонно растет. Сперва его имя упрочивает политику английских королей династии Плантагенетов. Использование имен героев в политических целях — один из самых известных феноменов в истории, в особенности в средневековой европейской истории. При этом английские короли возвеличивали Артура в пику королям немецким и французским, которые в поисках историко-мифологических крестников все больше и больше разрабатывали образ Карла Великого. Такую роль сыграл в истории Европы этот двуликий тандем, то дополнявший, то противостоявший друг другу, — Артур и Карл Великий.

Артур и Ланселот

     Успех Артура был таким стремительным, что уже в начале XIII века монах-цистерцианец Цезарий Гейстербахский будет рассказывать в своих Dialogus miraculorum («диалогах о чуде»), как однажды монахи задремали во время проповеди их аббата и вдруг тот возвысил голос и сказал: «А теперь слушайте меня, братья мои, слушайте хорошенько, я расскажу вам о деле новом и необычайном: жил однажды король, который прозывался Артуром». При этих словах монахи просыпаются, оживляются, обращаются в слух. Артур стал героем даже в монастырях. Другой пример успеха образа Артура в средневековом обществе уже выходит за пределы аристократической среды — это успех имени Артур, который можно отнести к тому времени XIII–XIV веков, когда на христианском западе формировалась современная антропонимика, присоединявшая имя к фамилии как раз в городских социальных сословиях. Мишель Пастуро наблюдательно подмечает распространение имени Артур и прочих имен, происходящих от имен главных рыцарей круглого стола, подчеркивая, что имя, даваемое при крещении, никогда не является именем случайным, что оно — «первый социальный маркер, первый атрибут, первая эмблема». Он изучил частоту повторений имен рыцарей круглого стола по приблизительно 40 000 оттискам французских печатей, имевших внутреннее хождение в конце XV века. они показывают, что «играть в короля Артура» стало нормальным городским делом, а в некоторых регионах, например в Нидерландах и Италии, до середины XVI столетия развивалась настоящая «артуромания». Возвращаясь во Францию, скажем, что в подлинном выигрыше от такой артуровской антропонимической антропологии оказались — рыцарь Тристан с его 120 примерами, за ним следует Ланселот с 79 упоминаниями. но очень близок к ним и Артур с 72 примерами, оставляя далеко позади Говейна (46 примеров) и Парцифаля (44 примера).
       Как мы в этой книге еще увидим, очарование героев средних веков, к XIV веку скорее заснувшее, пробудилось в XV, в том самом столетии, которое, как замечательно показал Йохан Хейзинга в «осени средневековья», оказалось жертвой самых невероятных вымыслов на рыцарские темы. Пробуждает к жизни Артура английский поэт Мэлори в своей большой поэме 1485 года «Смерть Артура». И в XV веке сладостная память об этом средневековом герое так свежа, что другой поэт, спенсер, дарует ему новую жизнь в The Fairy Queen («Королева фей») (1590). На крыльях британского национализма Артур с легкостью переносится в воображение XVII века. Особенно он обязан великому композитору Пёрселлу, который написал оперу «Король Артур» на либретто великого Джона Драйдена, — король Карл II поначалу покровительствовал ему, и тем не менее увидеть свое творение на сцене он смог лишь незадолго до смерти, в 1691 году.
    Наконец, в эпоху романтизма Артуру суждено пережить настоящее возрождение средневекового имагинарного. Ему повезло стать героем одного из самых великих романтических английских поэтов, Теннисона, который опубликовал свою «Смерть Артура» в 1842 году и до конца жизни составлял The Idylls of the King («Идилии короля»), которые все вместе были изданы в 1885-м. Примерно в то же время Артур обретает новую жизнь в произведениях художников-прерафаэлитов, особенно Данте Габриэля Россетти (1828–1882) и Эдварда Берн-Джонса (1833–1898). В музыке Шоссон под влиянием Вагнера — которому принадлежит решающая роль в возрождении героев и чудес средневекового имагинарного (особенно германского) — с 1886 по 1895 год сочиняет свою единственную оперу «Король Артур».
     Наконец, новую жизнь достоинству средневекового героя Артура и главных его героических сотоварищей придает кинематограф. Жан Кокто начинает с переложения артуровской легенды для театра в пьесе «Рыцари круглого стола» (1937). После войны как настоящие шедевры, так и фильмы, в которых средние века изображены в искаженном и неверном свете, получают широкое распространение и хорошо воспринимаются публикой — это такие зрелищные произведения, как голливудские «Рыцари круглого стола» Ричарда Торпа в 1953-м; «Камелот», музыкальная комедия Джошуа Логана, в 1967-м. Назовем и великие образцы — «Ланселот озерный» Робера Брессона (1974), «Парцифаль уэльский» Эрика Ромера (1978) и «Экскалибур» Джона Бурмена (1981). В знаменитом фильме «Индиана Джонс и последний крестовый поход» (1989) Стивен Спилберг отправляет Харрисона Форда на поиски Грааля. Пародия, что тоже суть свидетельство популярности, заставляет посмеяться над Артуром как в превосходном фильме «Монти Пайтон и священный Грааль» (1975), так и в «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» Тэя Гарнетта (1949) с Бингом Кросби. Да в конце концов, если придать мифическому королю черты Джорджа Буша — чем не новый облик героя Артура? Голливудский продюсер и ультраконсерватор Джерри Брюкхеймер недавно согласился финансировать впечатляющий по размерам бюджет роскошного кинозрелища Антуана Фукуа «Король Артур» (2004), где он изображает Артура, Гениевру и рыцарей круглого стола как героев Англии, решившейся после окончания оккупации Римом разбить саксов, чтобы дать стране возможность следовать по пути прогресса. Он утверждает: «Есть отголоски между историей Артура и ситуацией в Афганистане и в Ираке — некогда Рим оккупировал Великобританию, и, когда эта страна избавилась от римлян, она встала перед необходимостью исполнить свою цивилизаторскую миссию борьбы против варварства». Королю Артуру еще не надоело повергать нас в изумление.

Жк Ле Гофф. Герои и чужддеса Средних веков. М., -  Текст., 2011. стр. 23-34

Отредактировано Vihuhol (10-07-2011 17:05:31)